Гэри Фрэнсион

Мы объясняем, почему потребление продуктов животного происхождения не может быть оправдано, а кто-то спрашивает: «Да, но как же гендерное насилие?»
Это все равно как обсуждать проблему гендерного насилия, только чтобы услышать в ответ: «А как же педофилия?» Всегда есть другая тема для разговора!
И когда мы спрашиваем людей, которые задают такой вопрос, что они делают для решения человеческих проблем, которые они считают более важными, чем проблему эксплуатации животных, которой занимаемся мы, то в девяти случаях из десяти оказывается, что они не делают ничего

растения реагируют на раздражители. Но в этом никто не сомневается. Они живые. В них протекают очень сложные процессы, в том числе на молекулярном уровне. Но никаких когнитивных или сознательных процессов у них нет, потому что они напрочь лишены сознания или разума.
Растения реагируют автоматически, но не осознанно.
Повернется ли растение к солнцу? Конечно. Повернется ли оно даже в том случае, если это приведет к его гибели? Конечно. Поведет ли животное себя таким образом? Нет. Животные реагируют осознанно, а растения автоматически

даже если вопреки всему, что мы знаем, растения все же способны чувствовать, то, поедая животных, мы в итоге убиваем больше растений, чем если бы ели их непосредственно. Поэтому если кто-то ест стейк и спрашивает вас о растениях, вы можете напомнить, что этот стейк когда-то был коровой — чувствующим млекопитающим с нервной системой, которая очень похожа на нашу. Для производства одного фунта стейка требуется около шестнадцати фунтов растительного белка. В итоге получается несомненно чувствующая корова и шестнадцать фунтов якобы чувствующих растений.