Луиза Мэй Олкотт

– Я люблю тебя, Джо, с тех пор как узнал тебя

Деньги – вещь нужная и прекрасная и даже, если ими пользуются достойно, вещь благородная, но я не хочу, чтобы вы хоть когда-нибудь сочли, что это первое, и единственное, благо жизни, к которому следует стремиться.

Что вы делали все это время там, за шторой?

Бесс – моя совесть, и я не могу смириться с такой потерей.

И хотя они ничего не ели, это был их самый счастливый завтрак, а когда они ушли, то оставили за собой тепло и уют. И я думаю, что не было в тот день во всем городе четырех более веселых людей, чем эти четыре голодные девочки, которые отказались от завтрака и поели в то рождественское утро лишь хлеба с молоком.

– Вот это и значит любить ближнего больше, чем себя самого, и мне это нравится

когда мы приносим свои маленькие жертвы, нам хочется, чтобы их, по меньшей мере, оценили.

Вскоре в сумерках послышались знакомые шаги, и Джо бросилась на их звук.
– Это мой мальчик?
– Конечно, а это моя девочка? – И Лори сунул ее руку себе под руку с видом человека, которому нечего больше желать.

– Хорошо, дорогая, я позабочусь, а если что-нибудь случится, я приеду, чтобы утешить тебя, – шепнул Лори, едва ли предполагая, что ему и в самом деле придется выполнить это обещание.

Если человек всю неделю учится так, что к концу ее похож на скелет, он заслуживает, чтобы его пожалели и приласкали.

Прощаясь, Лори шепнул со значением:
– Бесполезно, Джо. Я слежу за тобой, так что думай, что делаешь, или я приеду и увезу тебя домой.