Дэвид Винсент

Циммерман не спорил с религией как таковой. Как швейцарский протестант, он спокойно относился к характерной для его конфессии смешанной экономике частной молитвы и коллективного богослужения.

Два аспекта в подходе Циммермана к избранной им теме были особенно актуальны для истории уединения по мере того, как складывался современный мир. Первый — это представление об одиночестве как о событии.

Есть большая разница между уединением в кабинете или в деревне с целью собраться с мыслями и окончательным уходом туда же вследствие эмоционального расстройства или дурного увлечения

торая особенность подхода Циммермана не получила достаточного внимания в последующих работах на эту тему. Его трактат был не только об одиночестве. Важная проблема заключалась в перемещении между состояниями общения и уединения.

Была и еще одна причина для беспокойства — разрушительная роль воображения. Циммерман сознавал его вновь обретенную силу и его особую изобретательность, когда дело касалось уединения для погружения в собственные мысли82. «Уединение, — писал он, — оказывает постоянное и мощное воздействие на воображение, чья власть над разумом почти всегда превосходит власть суждения»83. И именно когда человек один, воображение готово ниспровергнуть суждение, и без того недоступное для критики рациональности.

Ближе к концу XVIII века романтизм предложил способ усмирить воображение — путем интенсивного, часто одинокого единения с природой.

Прогулка стала и будет оставаться важнейшим элементом теории и практики одиночества.

Вопрос о том, как быть одному, оставался своеобразным молниеотводом в реакции на модерн86.

Ничем не отвлекаемый, свободно движущийся взгляд делал возможным погружение без поглощения

Кто не любит себе подобных, тот живет бесплодной жизнью и готовит жалкую могилу для своей старости258.