Екатерина Даровская

Слова выползали изо рта, как тихие мышки

Непросто двигаться вперед, если движет тобою одно — озлобленность

Поганая привычка взрослых — говорить так, будто меня рядом нет

Что дни наши сочтены и времени у нас очень мало.

— Да это и так все знают.

— Да, мы знаем, но пытаемся забыть — слишком тяжело жить с этим знанием.

Мы все знаем, что рано или поздно жизнь наша закончится, но это не должно мешать нам жить. Не должно давить на нас.

А Жук остановился почти в самом центре зала. Просто стоял и смотрел на меня задрав голову, на лице обычная широкая, дурацкая улыбка. И дальше я говорила только с ним, для меня в помещении больше никого не было, только один он.

— Особенно если вы нашли кого-то, кто вас любит, — вот это самое главное. Если у вас есть любимый, с ним рядом вы будете радоваться каждой секундочке…

А я вообще не выношу, когда мужчины плачут. Что-то в этом есть неправильное, верно? Лица у них для этого не приспособлены, они как-то разом скукоживаются, очень больно на это смотреть

Здесь очередь, — твердо говорит этот кто-то. — Мы — англичане. Мы умеем стоять в очереди

Школы — они все одинаковые. Школа, дом — один черт, все равно тюрьма, так ведь? Везде тебя подгоняют под стандарты»

Где я, не важно — голова моя при мне, и что в ней делается, никто не проконтролирует

А он не такой, как все. Не такой, как все, — это нормально