Александр Кравцов

Настоящая стратегия всегда исходит из желаний. Именно их масштаб, а не ресурсные возможности определяет границы достижимого.
И чем грандиознее ваши желания, тем лучше это работает.
Для большинства людей этот вывод неочевиден. Реалисты пользуются большим социальным одобрением, чем мечтатели: считается, что соизмерять амбиции с возможностями более разумно и продуктивно, чем бескомпромиссно следовать за несбыточной мечтой.
Но мир ни разу не спасали, а тем более не заво­евывали те, кто хотел быть как все и довольствовался достижимым.
Напротив, все великие исторические фигуры, от создателей глобальных империй до основателей мировых религий, изначально не сомневались, что рождены для высшей цели. А кое-кто и впрямь верил в свое божественное предназначение или происхождение — собственно, эти деятели и преуспели больше всего. И это не случайно.
Добиться выдающихся результатов можно, только если ваши желания лежат за горизонтом возможного. Они недоступны вам нынешнему — лишь вам будущему. Собственно, смысл персональной стратегии в том и состоит — чтобы из первого состояния перейти во второе.
Вот почему в основе любой персональной стратегии должна лежать Мечта.

Если плана нет, это мечта.
Почему это важно?
Потому что в основе персональной стратегии должна лежать именно мечта.
Цели, даже самые грандиозные, для этого не годятся: их достижение требует плана, а его реалистичность определяется обеспеченностью ресурсами. А фокус на ресурсах — это «путь сталагмита», то есть тактический подход.

Для читателя с гуманитарным складом ума наиболее подходящей будет параллель с понятием «образ жизни». С одной стороны, он тоже имеет какие-то вещественные атрибуты: кто-то хочет жить на яхте и путешествовать из страны в страну, кто-то мечтает осесть в тихом городке на юге Франции. К­ого-то манит роль президента, кому-то по душе быть серым кардиналом. Но яхта, дом, должность — лишь видимая часть, символы. Образ жизни к ним не сводится, существуют еще тысячи факторов, нюансов, впеча­т­лений — начиная с ежедневной рутины и заканчивая социальным окружением, — которые не всегда можно сформулировать или даже осознать, но без которых видимая часть останется не более чем умозрительной абстракцией, не вызывающей никакого отклика в душе.