— Пойдем, — сказала она осторожным тоном, каким подзывала цыплят. — День выдался длинный, ты, верно, проголодался, а уж я и подавно. Надеюсь, нам оставили пирога, иначе кому-то не поздоровится. Иначе я воткну этому обжоре вилку в сердце. А потом его съем. — У двери она остановилась и добавила: — С горчицей