Анастасия Кузнецова

— Ты любишь собак, Ари?
— Люблю.
— Я тоже. Им не нужно носить обувь.

Наблюдая за тем, как я изучаю небеса сквозь линзы телескопа, Данте прошептал:

— Однажды я открою все тайны Вселенной.

Я улыбнулся.

— И что же ты будешь с ними делать, Данте?

— Что-нибудь придумаю, — ответил он. — Может быть, изменю мир.

И я ему поверил.

Из всех, кого я знал, подобное мог сказать один лишь Данте.

Я был черствее, чем Данте. Мне кажется, я пытался скрыть от него эту черствость, потому что хотел ему нравиться. Но теперь он узнал, какой я на самом деле.

Может, оно и к лучшему. Ведь это могло ему во мне понравиться — как мне нравилось то, что в нем этой черствости не было.