Ольга Бартошевич-Жагель

и нижнее белье было либо белым, либо бесцветным [72].
Ситуация начала меняться после 1860 года, сначала в Соединенных Штатах и Англии, а потом и в остальной Европе. По мере освобождения от гнета протестантской этики, капиталистической морали и буржуазных ценностей производители и потребители товаров начали продавать и покупать нижнее и банное белье, постельные наборы и спальные костюмы, выполненные уже не из некрашеных или беленых тканей, но «в цвете», — явление это, поначалу незаметное, приобретало все больший размах, особенно накануне Первой мировой войны [73].

Если в 1860 году голубая рубашка была чем-то немыслимым, то в 1920 году она уже была достаточно популярна, а в 1980 году стала банальностью (сегодня мужская голубая рубашка — обычная будничная одежда, она распространена даже больше, чем белая). При этом в том же 1860 году постель из ярко-зеленой или красной ткани нельзя было даже вообразить, и такое положение продолжалось не только в 1920‐м, но и в 1960 году. Десять лет спустя ситуация изменилась, и сегодня такое белье встречается, хотя и не слишком часто. Таким образом, разноцветные рубашки появились в результате последовательной эволюции, в случае же постельного белья, напротив, произошел резкий скачок.

Пас­тельный цвет — не вполне цвет, цвет несостоявшийся, «цвет, не решающийся назвать свое имя» [75].