Павел Купцов

Добжанский узнал о работе Томаса Моргана с мухами, будучи еще совсем молодым исследователем. Для него она стала откровением. Морган связывал внешние признаки насекомых — форму крыльев и жужжалец, расположение пятен, т.е. те же, что наблюдал и Добжанский, — с внутренней работой их генов. В 1927 г. молодой ученый получил стипендию, позволившую ему провести год в лаборатории Моргана в Нью-Йорке. Власти Советского Союза разрешили Добжанскому уехать, предполагая, что по окончании срока стипендии он вернется домой. Однако Добжанский задумал побег от тирании Советов и встал под знамена либеральной демократии, к которой пришел в США. Его нога никогда больше не ступала на территорию Советского Союза.

ствовали в двух формах.
Левонтин решил применить тот же подход к людям. В начале XX в. ученым был известен лишь один белок, который мог встречаться у людей в разных формах — тот, который определял группы крови по системе AB0. Однако к 1960-м гг. ученые открыли на поверхности клеток крови множество других белков. И эти белки тоже различались у разных людей. Например, белок резус-фактор (Rh) у одних людей присутствовал на клетках, а у других отсутствовал. Поэтому-то, кстати, врачи и должны проверять совпадение резус-фактора у донора и реципиента при переливании крови. Левонтин проанализировал исследования разных белков, проведенные в Англии. У жителей страны оказался удивительно высокий уровень генетического разнообразия — треть всех белков варьировала от человека к человеку.
Эти результаты придали Левонтину уверенности для того, чтобы расширить свои исследования и заняться важнейшим вопросом о расах. Он приступил к новому занятию с целью понять, как расовые группы соотносятся с реальным генетическим разнообразием людей. Левонтин рассуждал, что если расы имеют биологический смысл, то в каждой из них должна существовать четко выделяемая комбинация аллелей. Степень генетического разнообразия между разными расами должна быть выше, чем между двумя людьми одной расы.
Левонтин собрал данные по 17 белкам в широком диапазоне популяций от индейского племени чиппева до африканских зулусов, от голландцев до жителей острова Пасхи. Когда он упорядочил носителей этих белков по их расам, то обнаружил, что генетические различия между расами составляли всего 6,3% от общего генетического разнообразия людей. Генетическое разнообразие внутри таких народов, как зулусы или голландцы, было ошеломительным и составляло 85,4%.
В 1972 г. Левонтин опубликовал эти результаты в статье, приобретшей впоследствии большое влияние. Она называлась «Распределение человеческого разнообразия». Исследователь пришел к выводу, что разделение на расы закрепилось в западном обществе вследствие зрительных иллюзий. Люди выделяли расы на основе тех признаков, «к которым наиболее чувствительно человеческое восприятие (нос, форма губ и глаз, цвет кожи, структура и количество волос)»47. Но за эти признаки отвечает лишь небольшое число генов. Ошибочно полагать, что схожие закономерности распределения будут наблюдаться и по всем остальным генам.
На основе своих выводов, а также учитывая все множество причиненных страданий, которые оправдывали расовым разделением, Левонтин призвал об

никакой функции. Эти кусочки там просто за компанию. Появление неандертальского участка вместо человеческой версии этой так называемой мусорной ДНК не должно играть никакой роли.

на стадии зародышей разнояйцовые телята обмениваются друг с другом клетками через общий кровоток

Фримартины и другие разнояйцовые коровьи близнецы оказались примером не описанного ранее ее варианта, когда в теле одного животного присутствуют клетки, происходящие от разных зигот. Медавар решил, что такие животные заслуживают отдельного наименования, и назвал их химерами

Иногда такие закономерности являются результатом работы генов, унаследованных человеком от своих предков. Но это не всегда так.
Когда в конце 1960-х гг. Ричард Купер пришел в медицинскую школу Университета Арканзаса, он был поражен тем, как много его чернокожих пациентов страдают от высокого кровяного давления59. Он встречал людей, в 40–50 лет переживших инсульт и оказавшихся прикованными к постели. Когда Купер занялся этой проблемой, то обнаружил, что американские врачи заметили высокую встречаемость гипертонии у афроамериканцев уже несколько десятков лет назад. Кардиологи пришли к выводу, что она связана с генетическими различиями между чернокожими и белыми. Выдающийся американский кардиолог начала XX в. Пол Дадли Уайт назвал это «расовой склонностью», предполагая, что родственники американских чернокожих в Западной Африке также должны страдать от высокого давления.
Купер продолжил свое медицинское образование и, став профессиональным кардиологом, провел серию эпидемиологических исследований болезней сердца. И в начале 1990-х гг. у него наконец появилась возможность проверить гипотезу «расовой склонности». Объединившись с международной сетью врачей, Купер измерил кровяное давление у 11 000 человек. Оказалось, что Пол Дадли Уайт был неправ.
Купер обнаружил, что у крестьян в сельских районах Нигерии и Камеруна на самом деле значительно более низкое кровяное давление, чем у афроамериканцев. Мало того, давление у них было ниже, чем у белых американцев. А самым удивительным в исследованиях Купера стало то, что у населения Финляндии, Германии и Испании кровяное давление было выше, чем у афроамериканцев.
Выводы Купера не оспаривали того факта, что есть аллели, которые могут повысить риск развития повышенного кровяного давления. Более того — сам Купер помог провести исследования, выявившие такие аллели у афроамериканцев и нигерийцев60. Но генетика сама по себе не объясняла разницу между американцами африканского и европейского происхождения. Чтобы понять причины, врачам требуется оценить условия, в которых оказывается черное и белое население США, например уровень стресса от проживания в криминогенных районах и сложности с получением качественного медицинского обслуживания. Подобные условия тоже довольно эффективно передаются по наследству, хотя и не записаны в ДНК. Ученым, выполняющим сложную работу по распутыванию всех этих влияний, устаревшая биологическая концепция расы помочь ничем не может. По словам генетиков Ноа Розенберга и Майкла Эджа, понятие о расах «несуществен

он вступил в контакт с людьми европейского происхождения: сначала с первыми испанскими мореплавателями, а затем с мексиканскими крестьянами. В середине XX в. индейцы пима и мексиканские мигранты вместе работали на хлопковых плантациях Аризоны. Некоторые пима создавали семьи с иноплеменниками5. В итоге среди тех индейцев, которых исследовал Ноулер, некоторые были с заметной долей европейских предков.
Чтобы учесть в своих исследованиях происхождение индейцев, Ноулер разделил своих испытуемых на две группы: тех, у кого были европейские предки, и тех, у кого их не было. Когда он посмотрел на гаплотип Gm отдельно в каждой группе, все доказательства его защищающего влияния рассыпались. У чистокровных пима наличие Gm-гаплотипа не снижало риск возникновения диабета. Эффект не выявился и в том случае, когда Ноулер провел сравнение среди тех пима, у которых были европейские предки.
Исследователь понял, что с самого начала оказался одурачен гаплотипом Gm, потому что тот был более распространен среди пима с европейскими корнями. То есть он служил генетическим маркером происхождения, а не давал прямую защиту от диабета. Ноулер пришел к выводу, что европейские варианты каких-то генов должны снижать вероятность развития диабета на фоне диеты с высоким содержанием простых углеводов. Но на основе своих данных он не мог сказать, что это за гены. Он выяснил только, что гаплотип Gm там появился просто за компанию.

Ноулеру удалось преодолеть эффект палочек, узнав у пима об их происхождении. И пима смогли предоставить исследователю достоверные сведения о своей родословной, поскольку их европейские предки жили относительно недавно. Ему повезло и в том, что он работал с небольшой замкнутой общиной. Преимуществ Ноулера лишены другие исследователи, изучающие более обширные человеческие популяции со смешанным происхождением и размытыми семейными воспоминаниями.
Притчард со своими коллегами, а также уже упоминавшийся Ноа Розенберг из Стэнфордского университета обнаружили, что с помощью программы STRUCTURE можно обойти эффект палочек даже в тех случаях, когда нет никакой информации о родословных. Генетики смогли выделить группы людей, основываясь только на анализе их ДНК. Чтобы приспособить STRUCTURE к этой задаче, следовало исходить из того, что люди отличаются от таитанских дроздов6. Они живут не несколькими лесными популяциями в небольшой области Африки,

одной группе, а часть — к другой. Более того, STRUCTURE позволила исследователям проверить, как меняется распределение в зависимости от числа заданных предковых групп. Проверив пять таких групп, Притчард с коллегами решили посмотреть, что произойдет, если запустить программу для шести. Результат оказался почти таким же, но с одним примечательным исключением. Одна популяция откололась от евразийской группы и сформировала собственную.
Это был народ калаши — несколько тысяч человек, проживающих в районе гор Гиндукуш в Пакистане. Их обособление в исследовании Притчарда может рассказать нам нечто важное об истории этого народа — возможно, об их длительной изоляции от других народов Пакистана, вследствие чего они накопили то небольшое число генетических различий, которое позволило выделить их в отдельную категорию. Но это совершенно не означает, что калаши образуют свою собственную расу с биологической точки зрения.
Притчард с коллегами смогли использовать STRUCTURE для выделения внутри крупных групп более мелких. В рамках своего исследования ученые выбрали из американской группы пять популяций, в том числе племена пима в Аризоне и пайтер (суруи) в Бразилии. Когда для них построили модель, основанную на пяти предковых группах, то смогли идентифицировать эти племена, используя только ДНК.
Упомянутое исследование было опубликовано в 2002 г. За прошедшее с тех пор время специалисты увеличили возможности STRUCTURE, разработав более мощные статистические инструменты для определения происхождения людей. Они собрали еще больше сведений о ДНК из разных частей света, что позволило построить более точную карту распространения человеческих генов. А вскоре и генеалогические компании получили возможность анализировать ДНК клиентов и производить примерное определение их происхождения. Именно этот метод помог актеру Левару Бартону узнать, что три четверти его предков родом из африканских краев, расположенных южнее Сахары.
Джо Пикрел, один из учеников Притчарда, теперь работает в Нью-Йоркском центре исследования генома. Он с коллегами использует собственное дополнение к программе STRUCTURE, позволяющее сравнивать ДНК разных людей и определять их происхождение. Когда Пикрел с помощью своей программы проанализировал мою ДНК, то сразу обнаружил, что мое происхождение — полностью европейское. Неожиданностью для меня это не стало. Затем он с коллегами изучил участки моей ДНК, чтобы посмотреть, не смогут ли они указать на моих предков из отдельных популяций, населяющих Европу. Например, чтобы найти у меня ге

Рэйс написал Дансфорду, попросив того узнать у миссис Мак, есть ли у нее близнец.
Когда Дансфорд задал ей этот вопрос, женщина была потрясена. Действительно, у нее был брат-близнец. Но он умер от пневмонии в возрасте трех месяцев