Козырев

— Возможно, он мертв, — глухо произнесла Джесси. — Ну, что ж, ладно.

Эта щелка была предметом вожделения каждого мужчины, по крайней мере гетеросексуалов, но чаще всего она была предметом их необъяснимого презрения, недоверия и ненависти. Не

щелка была предметом вожделения каждого мужчины, по крайней мере гетеросексуалов, но чаще всего она была предметом их необъяснимого презрения, недоверия и ненависти.

Эта щелка была предметом вожделения каждого мужчины, по крайней мере гетеросексуалов, но чаще всего она была предметом их необъяснимого презрения, недоверия и ненависти.

Кто решил, что он был не только тем, кто нужен тебе, но и тем, кого ты заслуживаешь?»

Именно поэтому она так упорно думала о незакрытой двери. Ее давно уже перестала возбуждать эта игра в распятую рабыню.

Именно поэтому она так упорно думала о незакрытой двери. Ее давно уже перестала возбуждать эта игра в распятую рабыню.

Если это правда, малышка, почему же тогда он не понимает тебя? Почему же он не понимает, что это не просто новая сцена в старом эротическом фарсе?»

Ладно, пусть уж он забавляется. Просто позволь ему продолжать, и скоро все закончится».

С этим голосом Джесси была более знакома и собиралась последоват

этот совет привлекал своей практичностью. Пусть он делает, что хочет, и скоро все закончится. Что и требовалось доказать.