Энди Мерифилд

карьерный рост и жизненный путь.

все эти мыслители депрофессионализировали реальность в своей жизни и произведениях.

желанию «быть движимым не стремлением к прибыли или награде, а любовью и неутолимым интересом к тому, чтобы увидеть полную картину, провести связи через границы и преграды, отказаться от оков специализации и следовать идеям и ценностям, невзирая на ограничения профессии»

сохранить широкое и эклектичное видение реальности, не ограниченное консерватизмом узкой квалификации, предназначенной только для продвижения по академической лестнице. Быть любителем — и значит любить, заниматься чем-то ради удовольствия. Зачастую любители оказываются компетентнее профессионалов благодаря гораздо более тесной связи со своим занятием. Они и есть то, что они делают.

Это не значит, что эксперты всегда неправы. Проблема в огромном размахе и беспрекословности их власти

Эксперты — новая церковь и мафия, не подотчетные никому. Они манят и шантажируют, взяв на вооружение иррациональную рациональность своего устройств

Политическая и общественная жизнь отданы большому бизнесу в обмен на обещания оптимизации.

Кто угодно может сделать это, даже сами профессионалы. Нужно только суметь отказаться от удобного и прибыльного конформизма, последовать желанию «быть движимым не стремлением к прибыли или награде, а любовью и неутолимым интересом к тому, чтобы увидеть полную картину, провести связи через границы и преграды, отказаться от оков специализации и следовать идеям и ценностям, невзирая на ограничения профессии»

Современник Вебера Зигмунд Фрейд видел рациональность в несколько другом свете. Для Фрейда рациональность — всего лишь процесс изобретения оправданий для собственных действий: человек может верить в эти оправдания, даже если эта вера беспочвенна. Рациональность — процесс самоубеждения, повторения самому себе одной и той же истории снова и снова, пока она не станет не требующей доказательств правдой — рациональностью. С такой точки зрения «рациональные действия» — проявления расстройств личности — и служат совершенно разным, во многом бессознательным целям.

Они выбрали дорогу к предопределенному успеху, будучи управляемыми собственными амбициями и уважением к власти, желанием самим быть властью. Их мир закрыт и тесен; подпольный человек видит мир более открытым и неоднозначным, неожиданным в своем самовыражении и самоутверждении, полным экзистенциальных страданий, но «более живым».