Иван Крастев

каком-то смысле все мы блуждаем в поиске целостности, и наша жизнь — коллекция кратких сюжетов, которую мы пытаемся выдать за роман

Но Гефтер считал, что к концу ХХ века цикл пульсаций Европа–Россия–Европа исчерпан. Теперь либо возникнет Россия как один из «миров в Мире», либо, предупреждал он, Россия «способна взорвать мир».

Теперь я вижу, что двадцать лет без Гефтера мной во многом потеряны зря. Я истратил их на политтехнологии власти, на Кремль, а следовало хорошенько продумать гефтеровскую проблематику русских неудач. Я соблазнился такой жалкой целью, как запустить сильный Центр еще раз! Мне следовало бы насторожиться еще в 2000 году, когда на выборах Путина у нас вдруг пошло слишком гладко. Если все вокруг так готовы к «новой сильной власти» — нова ли та вообще? И, кстати, сильна ли она? Сегодня это риторический вопрос — конечно, нет. Я помог народиться еще одной мутации русской слабости. А благодаря ей русские могут вновь остаться без государства.