Адольф Лоос

Я люблю ходить, ходить, ходить, а если вдруг захандрю, вскакиваю на ходу в трамвай. И хандры как не бывало.

Иметь деньги и не работать, какой в этом героизм? Но тот, кто, не имея денег, идет по жизни безработным, — герой.

Но вот что я скажу о психологии экономии. Покупая портсигар, я хочу любоваться материалом и работой, а у меня отбирают эту радость и подсовывают сомнительное удовольствие любоваться орнаментом. Это насилие. Мне нужен сам материал, целесообразно облагороженный. Кольцо — это кусок хорошего золота в форме ободка. Портсигар — это две плоские крышки из хорошего серебра, совершенно гладкого. Красивая, столь приятная на ощупь гладкость серебряной поверхности — ее лучшее украшение.

Нужно стремиться и к улучшению качества, и к экономии. Я не знаю, кто бережливей: тот, кто пьет хорошее вино, или тот, кто в большом количестве поглощает скверное пойло.

Мы все еще предпочитаем орнамент, а пора бы уже научиться ценить материал.

Фотография виновна в том, что люди покупают меблировку не для того, чтобы хорошо жить, но для того, чтобы она хорошо смотрелась. Фотография вводит в заблуждение.

Вообще, то обстоятельство, что кто-то живет в определенном месте земного шара, делает ту или иную работу, само по себе не повышает его ценности для человечества. Только ограниченный житель Праги или Вены может вообразить, что представляет собой нечто более ценное, чем тот, кто живет и работает в Иглау или Лоте.

Пусть они вносят в дом свои старые картины, свои сувениры, которые им так нравятся. И не важно, как отношусь к этим вещам я, хороши они или безвкусны. Для заказчика тот или иной предмет — часть его эмоциональной жизни, нечто родное и близкое. И поэтому я как архитектор обставляю жилье по-человечески, а не художественно-бесчеловечно.

Манера торговаться, мелочиться, выгадывать каждый грош деморализует и производителя, и потребителя

В наше время грандиозное развитие культуры счастливым образом преодолело орнамент. Повторяю: чем древнее культура, тем мощнее выступает в ней орнамент. Орнамент — вот что необходимо преодолеть. Папуас и уголовник орнаментируют свою кожу. Индеец разрисовывает свое весло и лодку. Но велосипед и паровая машина обходятся без орнамента