Людмила Гурченко

«Может ли она на свою зарплату купить модное платье?» Это чисто мужской вопрос. Надо знать женщину в счастье или в крайней степени отчаяния. Она тогда может все, все!

Что такое — возраст? Что уходит от человека с годами навсегда и что приходит на смену?

…Девочки, где мне сесть? Спасибо. У меня большая просьба: сделайте меня лет на шестьдесят, но не больше, умоляю вас, а то моей подружке семьдесят.

— А вам сколько?

— Восемьдесят четыре.

Сейчас меня интересует время от послеполудня до вечера. Сумерки. Замечательно красивое слово су-мерки. Си-рень. Мамина любимая сирень. Сиреневый бульвар, сиреневые сумерки. И быть в сумеречном возрасте совсем не обидно. Это время, к которому я приближаюсь… Да нет, я уже в нем. Рассвет и закат. Дети и старики.

Одна редкая, очень мудрая и прекрасная женщина накануне своего восьмидесятилетия сказала: «Знаете, я себя все время проверяю, что я еще могу, а чего уже, увы, нет». Как суметь почувствовать точное мгновение, когда мучительные «правды» необходимо облекать в простые трезвые слова.

Я вижу, как с возрастом жизнь теряет свои первоначальные краски и пестроту. Любишь только пастельные тона. А потом вдруг наваливается очень бурная, пестрая осень. «Еще листва, но это осень, осень», — поет Эмилия Марти. А потом вдруг все вокруг постепенно приобретает все более серые и мрачные тона. Как же героиня переносит свое внутреннее увядание?

Да еще и говорит мне: «Мы с вашим творчеством знакомы-с. Мы вас в институте проходили-с». Как вам это нравится? Они «меня-с проходили-с в институте-с». Сколько ж ему лет? А, ну да, лет на пять моложе

— Как ты думаешь, чем они занимаются там, на своих вечеринках? Как тебе кажется, они уже…
— М-м-м, судя по некоторым фразам, думаю, да.
— Ну и время! Как вспомнишь… Приходишь домой под утро, лезешь через окно… Тихо, крадучись, не дай бог разбудить родителей.
— Ну что ты сравниваешь, они и мы? Какой разговор? Разве они знают, что такое ухаживать за дамой?! Стихи, духи, цветы, сюрпризы. Ах, сюрприз для любимой девушки…

Не все, не все уходит с молодостью, но сколько бы прекрасного ни пряталось в «утре», оно там и должно остаться. Если душу «гнетет боль воспоминаний», нельзя двигаться. Нельзя «иттить уперед, дальший». Сейчас мои сумерки. Самое сиреневое время. Самое интересное!

Опять все заново. Опять доказывать! Опять искать, копать, проваливаться и делать шаг вперед! В общем, жизнь продолжается!