Анна Осипова

общее правило: когда люди посвящают жизнь делу, по-настоящему любимому и хорошо изученному, с ними происходят настоящие чудеса.

По-вашему, дело стоит того? Пахать сутками, чтобы чаще ходить в KFC и набивать брюхо жареной курицей? По-вашему, лучше сделать шесть плиток плохого шоколада, чем одну хорошего. Но почему? Почему шесть плохих лучше, чем одна хорошая?

Вы, британцы, извиняетесь по тысяче раз на дню. Зачем? Вы же на самом деле не чувствуете за собой вины. Извиняйся, только когда действительно виновата. Иначе твое «извини» не имеет смысла

Но мадам только отмахнулась. Как и большинство француженок, она считала: чем меньше родители вмешиваются в жизнь детей, тем лучше для последних.

Местные жители берегут секретные адреса как зеницу ока и вовсе не намерены делиться ими с кем ни попадя. Париж встречает новичков недоверчиво. Вот и у этого ресторана единственный опознавательный знак — крошечный гриб над дверью, и тот еще надо разглядеть.

На животе у Сами виднелась огромная татуировка: орел с расправленными крыльями гордо взмывает над пахом. Хорошо хоть гнезда не видно.

. Окидывая взглядом длинный коридор, я уже не в первый раз задумалась: что, если в свои тридцать я так и не повзрослела? Есть на свете взрослые люди, они совершают взрослые поступки и принимают взрослые решения, а я в их делах ничегошеньки не смыслю, потому что мала еще. Как же меня это бесит!

«Как же это прекрасно, — подумала я, — прожить вместе столько лет и до сих пор не исчерпать темы для разговоров!»

Дорогая, не усложняй, — ласково произнес Сами. — Секс — это же наслаждение и радость. Как шоколад, правда? Вовсе ни к чему чувствовать себя виноватой, расстраиваться или стыдиться. Наслаждайся, и все.

Сами сочувственно выслушал всю историю, качая головой в нужных местах.
— Нет худа без добра, — наконец заметил он. — Зато в Париж приехала.
— По-твоему, ради этого стоило потерять два пальца? — Я покачала головой.
— Я потерял всю семью, — произнес Сами, задумчиво помолчав.
— Они бы тобой гордились, — искренне заверила я.