Александр Ширвиндт

Бунина в повести «Деревня» есть щемящее определение: «это был старозаветный мужик, ошалевший от долголетия».

Русский язык настолько шикарен, что что им ни напиши, тут же возникает двойной смысл и крамольный подтекст.

Тут вспоминается милый анекдот: если российскому политологу отрубить голову, она еще полчаса будет говорить об Украине

Приходится врать самому. Соврал – ощущение, что вспомнил.

У Бунина в повести «Деревня» есть щемящее определение: «это был старозаветный мужик, ошалевший от долголетия».

«Умный слушал терпеливо
Излиянья дурака:
“Не затем ли жизнь тосклива,
И бесцветна, и дика,
Что вокруг, в конце концов,
Слишком много дураков?”
Но, скрывая желчный смех,
Умный думал, свирепея:
“Он считает только тех,
Кто его еще глупее, –
“Слишком много” для него…
Ну а мне-то каково?”»

Хозяйка наша развешивает подушечьи пододеяльники (забыл, как зовут их).

«Все будет хорошо, все кончится печально».

«Он достиг возраста, когда у человека уже окончательное лицо».

Есть анекдот: работник крематория чихнул на рабочем месте и теперь не знает, где кто. Сейчас эпоха так чихнула на наше поколение, что, где кто, совершенно неизвестно.