Ти Джей Ньюман

Осталось только понять что и правильно подать.

.
Это уже не дом. А гробница. Все мертвы. Кэрри. Скотт. Элиза. Тот невинный человек, что просто оказался не в том месте не в то время. Все мертвы.

кислородный баллон, Папочка все же неуклюже просунул под себя руки, чтобы обернуть опасный предмет тканью. Джо видела, как при этом он изо всех сил

Просто у вас всегда была привилегия быть хорошими.

Она введет тайный шестизначный код — и будет ждать. В кабине прозвучит сигнал тревоги, извещая пилотов о том, что кто-то пытается войти. Затем у них будет сорок пять секунд, чтобы предотвратить попытку входа. Если они так и сделают, дверь останется запертой и не откроется до самого приземления. Если же нет, на панели загорится зеленый свет, и у Джо будет пять секунд на то, чтобы попасть внутрь. Через пять секунд дверь опять закроется.

Бортпроводники даже не рассматривали этот вариант. В основном потому, что и не подозревали Бена, но вдобавок потому, что при желании пилоты легко могли им помешать. Кнопочная панель задумывалась на тот маловероятный случай, если оба пилота будут не в состоянии вести самолет — например, потеряют сознание.

По ту сторону двери ее ждали предательство и насилие. У Бена пистолет. Никак не узнать, что там уже могло произойти. Никак не узнать, что ее встретит. Она собиралась действовать вслепую. Вооруженная пластмассовым молотком для льда.

— Джо?

Она посмотрела на Большого Папочку, сидящего у нее за спиной на ее месте.

— Бояться — это нормально.

Она кивнула и начала вводить код.

С гражданскими потерями на войне примириться труднее всего. Боевая зона — только для солдат и никого больше. Слишком часто Тинк просыпалась ночами в поту, увидев во сне глаза какой-нибудь девочки или старика.

Но здесь — не боевая зона. Это просто самолет с обычными людьми, летящими по своим делам. Это ей здесь не место. Впервые за годы службы она засомневалась.

Свет казался ярче. Трава — зеленее. Воздух — прохладнее. Шум — заметнее. Для Бобби на стадионе «Янкис» все стало более живым.

Эхо последней ноты Фрэнка Синатры задержалось еще на секунду, затем развеялось в тишине. Все подняли головы к небу — смотрели, ждали, молились.

Низкий рокот вдалеке стал громче.

Страх рос, игроки и болельщики переминались с ноги на ногу — но все так и стояли там, где стояли.

Во тьме белые костюмы сияли, как новенькая пара кед, только что вынутая из коробки. Уже скоро их замарают дым, грязь, пот, кровь.