Патти Смит

я оказывалась вне моего личного мира, мои вещи не захламляли кадр, поскольку оставались у меня дома

Рубашка успела немного помяться, да и чувства мои были слегка растрепаны

В Праге Краль был восходящей поп-звездой, но его мечты рухнули, когда в 1968-м в его страну вторглась Россия. Краль бежал вместе со своей семьей и был вынужден начинать с нуля

все равно была ему признательна за все хорошее, что он для меня сделал, когда я вышла из своей норки на неведомые просторы большого мира

"Иисус умер за чьи-то грехи — но не за мои"

Эту строчку я написала несколькими годами ранее. Она была моим кредо — я клялась сама отвечать за свои поступки. Против такого человека, как Христос, бунтовать стоило — он и сам был воплощенный бунт.

Казалось, это была ночь моей инициации, когда я должна была окончательно стать самой собой в присутствии того, по чьему образу и подобию себя лепила.
2 сентября 1975 года я потянула на себя дверь "Электрик леди". Спускаясь по лестнице, невольно припомнила, как Джими Хендрикс на минутку задержался поговорить с робкой девчонкой. Я вошла в студию "А". Наш продюсер Джон Кейл всем рулил, Ленни, Ричард, Иван и Джей Ди расставляли аппаратуру.
Последующие пять недель мы записывали и сводили мой первый альбом "Horses" ("Лошади"). Джими Хендрикс так и не вернулся, чтобы создать свой новый язык музыки, но от него осталась студия, наполненная всеми его надеждами на будущее голосов нашей культуры. Все это я ощутила, едва войдя в кабинку для вокалиста. Ощутила благодарность за то, что рок-

Теперь, глядя на это фото, я никогда не вижу на нем себя. Вижу только нас вдвоем

Того, чего он желал себе, он желал и нам обоим. Он выдохнул бесподобно красивую струю дыма и заговорил тоном, которым говорил лишь со мной, — озадаченно-укоряющим, восхищенным без тени зависти, как брат с сестрой, на нашем языке

О том, кто стал моим мужем, я напишу только одно: он был царь среди человеков, и люди узнали его