Завидев сына, пан Келлер ему подмигивает. Этот старик потерял свою фабрику и свой дом, реквизированные нацистами, потерял свой статус одного из наиболее влиятельных граждан, его бросили в грязное стойло, кишащее клопами, блохами и вшами. Но он не утратил ни силы духа, ни любви к разного рода шуткам, как, например, утверждения, что вещи, производимые на его фабрике, — имелся в виду пояс с подвязками — были для кое-кого из женщин их рабочей формой.