Георгий Владимов

внушила большее впечатление его гимнастерка американского желто-зеленого габардина

Что ж, поговорите, земляки с земляками, — сказал Светлооков и прутиком показал куда-то мимо Донского. — Во-он в тех кустиках

солдат-фронтовиков втягивать в исполнение, чтобы они участвовали в казнях ведь это не укрепляет, а разрушает психику

Он понемногу оттаивал и проникался расположением к той силе, которую представлял новый Светлооков, к неожиданной ее проницательности, и вместе с тем испытывал некую почтительную робость перед ним самим

, что считалось зазорным когда-то, за что не подавали руки, отказывали от дома, били по морде подсвечниками, сделалось теперь как бы графским титулом, княжеским достоянием.

Верно, Свиридов подтвердил, заградительный не задержался, прибыл батальон НКВД, да только он расположился во второй линии, за спиной у ополченцев, так что фронт растянуть не удается.

Поэтому, как немец напрет, они в стороны расползутся. И придется тогда уж заградотряду принять удар. Все хорошо складывается, Свиридов.

Бывало, когда солдаты с солдатами встречались на равных, удавалось без перестрелки разойтись — какому умному воевать охота?

Возражал очень: «Подлецы, понимаешь, трусы, Москву предали, Россию предали!» А они ему с грузо‍

Спутники охотно смеялись, но сам он не рассмеялся, он удивился своему же неожиданному решению