Нельзя назвать нетипичным случай, когда, обеспечив наконец экономические основы семейной идиллии, родители вдруг обнаруживали, что не знают, о чем рассказать детям. Сами они могли и дальше верить в то, будто «всё было оправдано», однако во многих семьях между поколениями вырастали новые барьеры. В то время как молодежь задавалась вопросом, почему немцы ввергли весь мир в такое ужасное бедствие, старшее поколение по-прежнему оставалось в плену пережитой катастрофы.