Эльфийка и другие неприятности

окну, а потом незаметно прокралась к столику с напитками. Встала, чтобы моих действий никто не увидел, и, очаровательно улыбаясь, предложила официантам:
– Давайте жить дружно.
Ребята оказались понятливыми.
– Что желает ваше высочество? – поклонился старший

Встреча моего оружия с его головой сопровождалась глухим звуком. Видимо, мозгов там было не так много, если вообще были

Эх, зря я полезла вперед – упадет бедняга, расшибет себе лоб, а я буду чувствовать себя виноватой! Хотя нет, не буду…

Превосходно, – затараторил он, вбивая в свой гроб очередной гвоздь

Радость моя, это твой будущий муж, – заулыбался папа, указывая на смертника, что так мне не понравился. – Сейчас подойдет ближе, и я вас познакомлю.
– Ага… – предвкушающее сказала я, оглядывая поле деятельности.
Несчастный поймал мой взгляд и слегка вздрогнул. Нет, дорогой, ты не знаешь, что тебе грозит после знакомства со мной. Ты даже не представляешь, мальчик

пожалуйста.
– Олисиния тер Краентин, – сказала она, и я выпала из реальности.
– Мама, – прошептала, приходя в себя.
Вот это номер! До этой минуты мне не доводилось ее видеть – она сбежала, когда я была совсем малюткой, воспоминаний у меня не было, а ее портреты отец выбросил.
– Зачем ты

Ильрон улыбнулся и осторожно прикоснулся к моим губам. Но я впилась в него как клещ, давая придворным новый повод для сплетен. Раздались аплодисменты, и папа пригласил всех в сад, чтобы отметить радостное событие.
Гости потирали ручки в нетерпении пожрать за чужой счет. Не то чтобы мне жалко, просто все они меня терпеть не могут, но при этом стараются сохранить лицо. А ведь им еще жить со мной под одной крышей…
Когда мы вышли в сад, музыканты наигрывали приятную мелодию, кто-то уже танцевал. А я потащила мужа к столам – с самого утра во рту маковой росинки не было. Ильрон не возражал и наполнил тарелку закусками. А потом мы тоже пошли танцевать и отрываться. Подружки веселились, кружась рядом, и цепляли свободных парней, надо же личную жизнь налаживать.
Часа через два матушка утащила меня в дамскую комнату подправить макияж. Когда возвращались обратно, стали свидетельницами разговора двух эльфиек, одн

Первым делом залезла в гардероб и выудила оттуда свое «любимое» платье цвета детской неожиданности с рукавами-фонариками, кружевными вставками в области декольте, высоким стоячим воротом и кучей драгоценностей, рассыпанных по подолу безо всякой меры и, соответственно, вкуса. Сие недоразумение, на которое даже смотреть без содрогания нельзя, являлось отцовским подарком на мое пятнадцатилетие – право, чем отец думал в момент его выбора, до сих пор не представляю. Потом отыскала белила и щедро нашлепала их на щеки, став похожей на вампира с внушительными кругами под глазами, которые я нарисовала себе синими тенями. Даже не вампир, скорее чахоточница, что не менее отвратительно. Для завершения образа насурьмила глаза с ресницами, а губы неаккуратно изгваздала ярко-красной помадой. Ну и, разумеется, украшения, украшения, украшения, да побольше! Волосы заплела в небрежную косу с кучей петухов, на ноги напялила туфли на каблуке высотой с те, на которых когда-то ковыляла в спальню магистра.

отомстить? – поинтересовалась я так невинно, что отец чуть самогоном не подавился.
– Как? – У Нико загорелись глаза.
– Есть у меня парочка идей, – в предвкушении улыбнулась, мысленно составляя список.
Утро следующего дня началось с ора. Женского. Истеричного.
Я

нужна! Разговор есть, – услышала я голос Саи.
Что, простите? Солнце?! Это с каких пор?
Я