Перед восходом солнца

абсолютно здоровый человек может иной
раз предпочесть реальную жизнь бесплодным фантазиям. Ему, пожалуй, будет некогда забивать
свою голову придуманными персонажами. Он предпочтет, быть может, думать о живых людях, о
подлинных чувствах. Он предоставит фантазировать людям, кои и без того мыкаются среди своих
фантазий, не умея в полной мере реализовать свои чувства в силу своих страхов и заторможений.

Жизнь каждого все то же повторяет,
Что до него и прежде совершалось.
И человек, в прошедшее вникая,
Предсказывать довольно верно может
Ход будущих событий…[32]

Некоторые породы птиц я видел только в жареном виде.

Бывшая помещичья усадьба Маньково в Смоленской губернии. Сейчас здесь совхоз.
При исполкоме я прилично сдал экзамены на звание птицевода. И теперь я заведующий птицеводческой фермой.
Я брожу среди птиц с книгами в руках. Некоторые породы птиц я видел только в жареном виде. И вот теперь учебники мне приходят на помощь.

Какую горькую и печальную жизнь я испытал.
Какое закрытое сердце надо было раскрыть заново.

вот почему могло показаться, что искусство есть достояние нездоровых, безумных людей и
подчас — кретинов.
Вовсе нет! Но именно эти неполноценные люди заподозрили, что разум несет беду. Именно
они объявили горе уму.
Они, быть может, не ошиблись в отношении себя. Но они единицы. Они не должны были бы
свои невзгоды приписывать всем людям, которые слишком далеки от подобных бедствий.

у Гете:
Кто хочет что-нибудь живое изучить,
Всегда его сперва он убивает.

Страх парализует его, лишает гибкости, сопротивления. Такой человек делается физически слабым, беспомощным, суетливым. И тогда пуля скорей находит его.

И это в одинаковой мере относится и к условиям обычной, мирной жизни. Устрашенные, трусливые люди погибают скорей. Страх лишает их возможности руководить собой.

«Я не смел говорить о вас, тем менее видеть вас. В течение целых лет ваше имя ни разу не перешло моих губ… Самый шепот, касавшийся вас, пробуждал во мне трепещущее чувство, смутно слитое из страха, восторженного счастья и безумного необъяснимого ощущения, которое ни на что ни походит так близко, как на сознание вины…»

Вот почему катастрофа чаще всего происходит не в юношеские годы, она приходит в зрелом возрасте — в 35–40 лет. До этого человек как-то обходится, маневрирует, избегая «больных» предметов. Они еще не в полной мере устрашили его.

Но обилие «доказательств» лишает последних надежд.