bookmate game
Гарет Лин Пауэлл

Угли войны

Giv mig besked når bogen er tilgængelig
Denne bog er ikke tilgængelig i streaming pt. men du kan uploade din egen epub- eller fb2-fil og læse den sammen med dine andre bøger på Bookmate. Hvordan overfører jeg en bog?
  • I NADEJDAhar citeretsidste år
    в рубке моргнул. Погасли все экраны. Мы погрузились в темноту. С дальнего конца до меня доносилось тихое бормотание Лауры, только не разобрать было, молится она или бранится. Торпедного удара не было, значит оставалось единственное объяснение: то оружие, о котором она нас предупреждала, проникло в системы «Злой Собаки». Я еще не решила, что предпринять, когда возобновилась подача энергии и все стало как было.

    Мы с Лаурой испуганно уставились друг на друга, гадая, не преждевременно ли то облегчение, которое каждая читала на лице у другой.

    Я тронула пальцем капсулу связи в ухе:

    — Корабль, ты здесь?

    Ангельский лик «Злой Собаки» материализовался на главном экране, причем вид у нее был откровенно самодовольный.

    — Здесь.

    — Наш статус?

    — Смотри.
  • I NADEJDAhar citeretsidste år
    Фенрир крейсировал над звездой в пяти тысячах миль влево от меня. Я ощутила прицел его лазеров, но люки торпедных установок остались закрытыми. Вместо атаки он вызвал меня по гиперсвязи.

    «Вот оно», — подумала я.

    И всего на миг явственно представила себя человеком: стою в пустой комнате у залитого дождем окна и слушаю, кутаясь в шинель, как снова и снова звонит телефон.

    Видение отступило.

    Что это было — первый удар атаки или другое? Быть может, следовая память женщины, чьи клетки легли в основу моего сознания. Неужели такое сохраняется в ДНК? Возможно ли это?
  • I NADEJDAhar citeretsidste år
    — Мозг, — сказал он, — изнутри полый. И остальные Объекты.

    Я нахмурилась:

    — Ты готов меня убить из-за... археологических находок?

    Он покачал головой:

    — Полости слишком велики для объемов, в которых содержатся.

    — Извини?

    — Объекты изнутри больше, чем выглядят снаружи.

    Я не сразу сумела представить, о чем он говорит. Потом до меня дошло: я увидела целую систему с планетами, каждая из которых внутри больше, чем снаружи. И у меня отвисла челюсть.

    — Это... впечатляет.

    — Это технология, далеко обогнавшая все наши. Один только контроль над измерениями на порядки величины превосходит все, чем располагают расы Множественности.

    — Но жертвы?..

    — На систему претендуют несколько рас. Мы не можем допустить, чтобы слух об этом открытии вышел за пределы Конгломерата прежде, чем наши люди высадятся и обследуют внутренние пространства.

    — И теперь ты собираешься меня убить?
  • I NADEJDAhar citeretsidste år
    Как ни удивительно, у меня вырвался циничный смешок.

    Та еще карьера...

    Завербовали меня как смекалистого копа не без способностей, но квалификацию на полевого оперативника я провалил дважды. В обмен на информацию мне позволили выкорчевать коррупционеров в прежнем моем участке. А вот ради первого настоящего задания мне пришлось довести начальство до белого каления. На Сикол меня послали не настоящим полевым агентом, а чем-то вроде почетного кладовщика. Принимать груз оружия и боеприпасов для распределения по горным лагерям повстанцев. С тем же успехом я мог бы рассылать им консервированные бобы. Сколько не корчи из себя полноценного агента разведки, я, если по правде, не столько шпионил, сколько занимался инвентаризацией и составлял графики полетов. Меня обучили рукопашному бою, полевой медицине и обращению с личным оружием, только все это было ни к чему. Теперь я это понимал. Я смотрел на все с отстраненной ясностью приговоренного. Я настолько не годился для настоящего дела, что даже попытка изобразить из себя шпиона меня сломала.
  • I NADEJDAhar citeretsidste år
    Он был бледен и выглядел рассеянным, как сапер, под разговор разряжающий бомбу.

    Поглядев на свою свободную руку, он пошевелил пальцами:

    — К нему не сразу привыкнешь.

    — Престон говорит, что вы носите его на свой страх и риск. С вашими ранениями в постели бы лежать.

    — Нужда заставит, капитан.

    От вкусного запаха кофе у меня забурчало в животе.

    — Такое у вас важное задание?

    Левая половина лица у него дернулась, как от комариного укуса. Веко задрожало.

    Заговорил он, едва ли не по буквам произнося каждое слово, как Клэй, когда бывала вдрызг пьяна.

    — Меня не уведомляют о важности задания, мое дело — выполнить приказ.

    — Даже ценой жизни?

    — Вы же из военных, капитан...

    Руки у него не лежали спокойно, и я начала задумываться, сколько же он влил в себя кофе.

    — ...и вы знаете, что такое долг.

    — Но ведь есть разница между долгом и слепой безрассудной верностью?
  • I NADEJDAhar citeretsidste år
    — Как же забраться?

    Я встала на цыпочки, попробовала заглянуть внутрь, но ничего, кроме тени, не увидела.

    — Придется тебе меня забросить.

    — Извини?

    Я переплела пальцы рук и изобразила, будто что-то подталкиваю вверх.

    — Сделай мне ступеньку.

    Адам насупился, и на короткую секунду мне стало его жаль. Как ни разыгрывал он из себя искушенного поэта, но вырос-то в лабиринте коридоров и теплиц. Никогда не бегал вольно под открытым небом, не перебрасывал приятеля через забор и не вытаскивал на глинистый обрыв над ручьем. Меня однообразная теснота каньона душила, а его, может быть, успокаивала. Один Будда знает, что бы он чувствовал на голой поверхности обычной планеты.

    — Сцепи руки вот так, — объяснила я, показывая переплетенные пальцы. — Я поставлю ногу, а ты подбросишь меня вверх.
  • I NADEJDAhar citeretsidste år
    Я осторожно, придерживаясь здоровой рукой за стену, шагнула в коридор, ведущий к центральной воздушной шахте. Все инстинкты велели выбираться отсюда, найти спасательную шлюпку и покинуть разбитый корабль. Тот, кто это сделал, мог вернуться и довершить начатое. Могла пострадать термоядерная установка. У меня была тысяча причин бежать без оглядки, но бросить Адама было стыдно — как бывает стыдно бросить домашнее животное. Он молодой, не бывал в бою, не испытывал телесных травм. Мне представлялось, как он сжался в комок у стены, ноги придавлены упавшей мебелью... Он рисовался мне в коме, истекающим кровью в душевой, красивая голова разбита о кафельную стену. Что он, может быть, уже мертв, мне на ум не пришло. В ту минуту я знала одно: мой долг — вернуться в каюту и проверить, как он.
  • I NADEJDAhar citeretsidste år
    Приняв горячий душ, я откупорила бутылку джина. Для защиты от одиночества нет ничего лучше пара и алкоголя.

    Через полчаса, обернув полотенце вокруг талии, я лежала на койке со стаканом в руке. Разогретая под душем кожа светилась. Я чувствовала себя чистой, свежей и чуть больше чем под хмельком.
  • I NADEJDAhar citeretsidste år
    Я с сожалением отказалась от попытки одолеть лестницу и стала потихоньку спускаться, съезжая со ступени на ступень. На нижней палубе располагался лазарет, в нем найдутся обезболивающие и противошоковые средства, с ними я несколько часов продержусь. А потом, как я подозревала, каждый будет сам или сама за себя. Если Адам еще жив, придется ему подождать. Я, как умела, пусть и грубовато, любила его, но не настолько, чтобы любовь подавила свойственный мне прагматизм. В конечном счете его смерть для меня значила меньше, чем собственная.

    Я уже начала думать о нем в прошедшем времени.
  • I NADEJDAhar citeretsidste år
    Спросите «Злую Собаку» — она постарается вас убедить, что стала боевым кораблем по причине строгой морали и предрасположенности к науке. Она видела себя чем-то вроде воина-поэта наподобие японских самураев семнадцатого столетия. Но я, два года командуя этой зверюгой, пришла к выводу, что ее индивидуальность схожа с необыкновенно умной немецкой овчаркой: верной, энергичной и всегда готовой показать зубы чужому. Кораблям не полагалось тонко различать добро и зло. Тяжелым крейсерам слишком дорого обошлось бы раскаяние в содеянном, а спасательные суда не могли отвлекаться на сожаления о тех, кого не удалось спасти. И от тех и от других требовалось мгновенно принимать решения в ситуациях между жизнью и смертью — и жить со своим выбором. Однако клоны человеческих клеток, входившие в конструкцию корабельного мозга, давали непредвиденный побочный эффект — в искусственные личности просачивались человеческие эмоции. Ими и объяснялось решение «Злой Собаки» выйти в отставку и приписаться к Дому Возврата.
fb2epub
Træk og slip dine filer (ikke mere end 5 ad gangen)