Любить монстра. Краткая история стокгольмского синдрома

Почему-то мне всегда нужен какой-нибудь шум. Когда нет музыки, книги или кино, начинаю отвлекаться на мысли, а я от них вздрагиваю.

Почему-то публичные казни вышли из моды. То есть спрос на них все так же высок, но правительство почему-то предпочитает держать народ в голодном напряжении. Смерть в прямом эфире будет иметь слишком высокие рейтинги. Страшно даже подумать про количество просмотров в Интернете. Они сочли, что с меня хватит.

«Лимским синдромом» с того времени называют ситуацию, когда захватчики идут на уступки из-за симпатии к жертвам. Освобожденные заложники отвечали взаимностью и публично поддерживали MRTA.

Меня поразила тогда одна деталь: убийца написал помадой своей жертвы следующую фразу: «Ради бога поймай меня быстрее, чем я снова убью. Я больше не могу себя контролировать».

Есть чужое мнение, а есть куча дерьма в голове ограниченного человека. И о такое пачкаться не хочется.

– Не умирай и не убегай, – поясняет он. – Я буду искать. В обоих случаях.

Понимаю, что не смогу убежать. Не смогу даже с места сдвинуться без него. И ненавижу себя за это.

Сознание не стоит того, чтобы в него приходить.

Моя девушка либо со мной, либо мертва. Бывших не бывает.

Из любого человека можно сделать жертву, – прерывает его Ванда Макдрайв. – Потом только большая проблема – из жертвы человека сделать