Мертвые из Верхнего Лога

Просто она была… ветреная. Это к ней и влекло. Вера была как сквозняк. Сразу предупредила меня, что ни с кем у нее ничего серьезного не складывалось, что, скорее всего, однажды она уйдет из моей жизни по-английски и чтобы я заранее был к такому готов и воспринимал ее как попутчика.

Россия, столько лет промыкавшаяся в нищете, не умела ценить благородную старость и легко меняла драгоценные резные комоды на пластиковый новодел. Одноликие светлые шкафчики, стеклянные журнальные столики, дурацкие белые комодики казались людям праздничными, антиквариат же наводил тоску и был будто якорем, утягивающим в прошлое, где нищета, беспросвет и очередь за туалетной бумагой.

Мать всегда общалась с маленькой дочкой как с ровесницей, что, с одной стороны, сделало ее бесстрашной, но с другой – лишило части детства

идеале надо жить, воспринимая себя собственным подопечным, – говорил Хунсаг Даше. – Восточная философия называет такое состояние «постоянным присутствием», а все медитационные техники сводятся к тому, чтобы в конечном счете научиться жить в нем постоянно. Представь себе, что мир – компьютерная игра, квест. А мы как будто бы управляем персонажами квеста. От нас не зависит, за какого персонажа мы будем играть, – его нам выдают. Как и реальность вокруг персонажа. В ходе игры реальность можно менять, персонажа – нет. Кому-то достаются простые персонажи – те, за которых играть просто. Это здоровые, красивые люди, родившиеся в обеспеченных семьях. Кому-то – сложные, те, за кого трудно играть. Больные, инвалиды, дети нищих. Смысл игры – чтобы персонаж был счастлив, находился в гармонии

При всем том у нее было отечное лицо любительницы дрянного коньяка, закусываемого беляшами из столовой трамвайного депо

О, если у вас есть деньги, саморазрушение может быть прекрасным!

О, Хунсаг знал, что такое массовый гипноз, прекрасно в этом разбирался. Иногда он даже почти начинал уважать вершителей заговора. Надо было обладать стальной волей и босховским воображением, чтобы продать миллионам романтизированное гниение

Поэтому самое важное, Даша, сохранять самообладание. Что бы ни произошло. Всегда быть спокойным и ровным. Оценивать ситуацию как бы со стороны. Как будто ты сама вовсе не имеешь к ней никакого отношения. Без самообладания магия невозможна, запомни раз и навсегда.

Людям слабым и тупоумным скучно наедине с собою, вот они и заполняют саднящие пустоты возмутительными в своей примитивности теориями. Большинство из них, произнося сокровенное «люблю», на самом деле имеют в виду «желаю обладать». Или даже «желаю поработить, отнять душу и превратить в идеал, соответствующий моим личным представлениям о счастье».
Классическая история человеческого мира — залюбоваться золотым завитком, обрамляющим чье-то ухо (или четко прорисованными «кубиками» на чьем-то атлетическом торсе). И внушить себе, слабоумному, что обладатель сих божественных черт похож на того, о ком ты неосознанно мечтал с того момента, когда в главных жизненных приоритетах числилась вообще-то не любовь, а ягодный пломбир и карусели в парке. Обладатель завитка, увидев себя божеством в глазах оппонента, тоже очаровывается и легко внушает себе, что счастье — свет, льющийся из конкретно этих, таких восхищенных глаз. И эти двое начинают древнюю игру, в основе которой — притворство.

На войне люди становятся такими сентиментальными к прошлому, потому что оно, в отличие от будущего, стабильно и неизменно.