Наполеон

«Если Наполеон достигнет власти, он будет тираном, и самое имя его сделается для потомства ужасом!»

«Люблю ли я его? – пишет она подруге. – Нет, не люблю... У меня к нему только теплое чувство, которое мне самой не нравится и которое благочестивые люди считают в религии хуже всего».

«Род человеческий обладает двумя великими добродетелями, которые следует уважать бесконечно: мужеством мужчин и целомудрием женщин»,– говорит Наполеон

«Часто хвалили силу моего характера,– вспоминает он сам,– но я был мокрая курица, особенно с родными, и они это отлично знали; когда у меня проходила первая вспышка гнева, их упрямство и настойчивость всегда побеждали, так что, в конце концов, они делали со мной все, что хотели».

Люди слабы, потому что рассеянны; гений есть внимание, а внимание – воля ума

небрезгливостью к самой смрадной из человеческих кухонь,– политике.

небрезгливостью к самой смрадной из человеческих кухонь,– политике.

«Ну да, такой человек, как я, всегда бог или диавол!» – смеется он, может быть, так, как люди иногда смеются от страха. [57] В самом деле, страшно для него и для нас – не знать, кем послан этот последний герой христианского человечества, Богом или диаволом.

Гете не совсем прав, когда говорит, что Наполеон есть «краткое изображение мира». Нет, не всего мира, а только одной половины его,– той, которую мы называем «языческою», другая же, которую мы называем «христианскою», от Наполеона закрыта, темна для него, как для древних темен Аид, царство теней, ночная гемисфера небес.

И смирно, и чутко я буду
Лежать, как на страже, в гробу...
Заслышу я конское ржанье
И пушечный гром, и трубу,
То Он над могилою едет,
Знамена победно шумят...
Тут выйдет к тебе, Император,
Из гроба твой верный солдат.