bookmate game
Танидзаки Дзюнъитиро

Мелкий снег

Giv mig besked når bogen er tilgængelig
Denne bog er ikke tilgængelig i streaming pt. men du kan uploade din egen epub- eller fb2-fil og læse den sammen med dine andre bøger på Bookmate. Hvordan overfører jeg en bog?
Дзюнъитиро Танидзаки (1886–1965) — классик японской литературы, продолжатель её многовековых традиций, один из самых значительных писателей Японии первой половины XX в. Роман «Мелкий снег» — главное и лучшее произведение Танидзаки. Написанный в жанре семейной хроники, он рассказывает о Японии 1930-х годов, о радостях и печалях четырёх сестёр Макиока, принадлежащих к старинному и богатому купеческому роду. Писатель создаёт яркую и реалистичную картину жизни Японии в годы, предшествующие Второй мировой войне. В романе гармонически сочетаются точный и беспристрастный анализ действительности и глубокий лиризм.

<empty-line />
Denne bog er ikke tilgængelig i øjeblikket
844 trykte sider
Har du allerede læst den? Hvad synes du om den?
👍👎

Vurderinger

  • kittymarahar delt en vurderingfor 2 år siden
    👍Værd at læse
    💡Lærerig
    🎯Læseværdig
    💞Superromantisk
    🌴God til stranden
    🐼Vildt sød

    Даже если вам немного за тридцать, есть надежда выйти замуж за принца. Японский вариант

    Ну... для начала это очень подробное описание достаточно монотонных будней членов когда-то процветавшего японского семейства, в котором две сестры уже замужем, а две - еще нет. И ежели кому требуется харакири или там фудзияма с кабуки и гейшами, то эту книгу лучше не читать. Лично я люблю такое.

    Время действия - аккурат, когда японцы топили остальную азию в крови в мировой войне. Но в самой японии царит тихая, безмятежная жизнь, разве что экономить ближе к финалу стали больше, а так семейство изо всех сил дистанцируется от политики. И подозреваю, так и жили большинство японцев, пока внезапно не поняли, что война-то чего-то проиграна. И вот тогда понеслось: хиросима, нагасаки, американская оккупация, низложение божественного императора, курилы. Но до этого еще довольно далеко.
    Так что сидят сестры и думу гадают, как бы выдать третью сестру замуж, ибо она немыслимо засиделась в девках, и по ее вине, соответственно, прокисает и младшая.

    И вот, значит, всю книгу семейство бегает кругами и параллелипипедами по японии, кланяется, набивая шишки на лбы и умоляет уже кого ни попадя предложить им кандидатуру подходящего самурая, чтобы сбагрить излишне разборчивую девицу в замужние дамы. Причем, сначала-то они вовсю задирали носы, включая невесту, теперь уже не сильно воротят ноздри, а принцев нет как нет. То есть самые лучшие партии ушли в даль туманную вместе с девичьей юностью, и сейчас им предлагают какие-то огрызки.
    И дошло до того, что младшая сестра сбежала с любимым человеком, не выдержав бесконечного ожидания. Ее, конечно, вернули прокисать в японской светлице, но репутация осталась подмоченной. И бедняжку реально жалко, потому что мымра - ее сестра, которая натурально ни рыба, ни мясо, всех замучила своим квелым видом "мне все равно, кого вы найдете, но в самый последний момент я скажу, что этот чувак тоже не подходит моему величеству".

    Поэтому очень приятно было читать о русской женщине екатерине (их знакомой), которая смело брала судьбу в свои руки и в конце концов отхватила себе английского богатея. Интересно, что русские люди в глазах семейства выглядели очень прагматичными и слегка холодноватыми на чувства и эмоции. Но мы-то так думаем, скорее, о японцах! Ха.
    Хотя они, конечно, справляют тучу праздников, помимо любования сакурой, там и любование листьями и прочими природными атрибутами, ваяя между делом стихи и вздыхая на луну между уколами витамина "в", ибо сильно мучает болезнь "бери-бери".

    Короче, в конце концов мымра высидела себе жениха - бастарда от японского аристократа и его наложницы (то есть это было очень круто), но окончательно загубила жизнь младшей сестры своим долгим парадом женихом. Я просто расстроилась и сказала "тьфу" в ее адреса. Но танидзаки, без сомнения, как бы намекнул, что японская женщина должна сидеть на привязи и покорно ждать, когда для нее найдется подходящий загон. А иначе кончит жизнь на помойке.

    И особо доставила эстетика по-японски:

    «Как-то вечером Тэйноскэ вернулся со службы и, не найдя нигде поблизости Сатико, пошёл её искать. Заглянув в комнату напротив ванной, он увидел там обеих своячениц. Юкико сидела на полу, вытянув ноги, а Таэко стригла ей ногти.
    — А где же Сатико? — спросил Тэйноскэ.
    — Сатико пошла к госпоже Куваяма. Она должна скоро вернуться.
    Юкико тотчас же оправила подол кимоно и села, как подобает в присутствии зятя. Таэко, нагнувшись, принялась собирать с циновки крошечные прозрачные серпики.
    Тэйноскэ вышел из комнаты и задвинул за собой фусума, но пленительная сцена, которую он только что видел, надолго запала ему в память.»

    Ногти. Ногти. Как-то так, ага. Нет, могло быть и хуже. Наверное. Например, сидели бы девицы и ковырялись в носах или там скребли пятки. Короче, загадочная азия - все дела... Но замуж за принца так-то хочется всем. И это нас немного объединяет. Наверное.

  • Сэр Пухhar delt en vurderingfor 4 år siden
    👍Værd at læse

    6

  • Мария Седоваhar delt en vurderingfor 5 år siden
    👍Værd at læse

    Повествование невесомое, как мелкий снег. Опубликованная в послевоенные годы, книга стала очень популярна в Японии, так уставшей от военной темы в литературе. Это одно из тех японских произведений, читать которые КРАСИВО. Здесь вы не найдете экшена, зато получите массу удовольствия от описаний шелковых кимано, постановок театра кабуки и традиционного быта Японии начала ХХ века.

Citater

  • hitogomihar citeretfor 5 år siden
    Начиная с времён «Кокинсю»[33] поэты сочинили несметное множество стихотворений, воспевающих цветущую сакуру. Из века в век поэты писали, в сущности, об одном и том же — о взволнованном ожидании первых цветов и о грусти при виде того, как они осыпаются. В юности эти стихотворения оставляли Сатико равнодушной, даже докучали ей своим однообразием. Но с годами чувства, запечатлённые в старинных пятистишиях, перестали казаться ей пустой поэтической фантазией и всякий раз пробуждали живой отклик в её душе
  • Павел Хомяковhar citeretfor 7 år siden
    — Господин Вронский… — раздумчиво проговорил Тэйноскэ. — Насколько я помню, эта фамилия встречается в «Анне Карениной».
    — А вы читали Толстого?
    — Всё японцы читают Толстого и Достоевского, — сказал Кириленко.
  • Anastasia Shanaahhar citeretfor 8 år siden
    Дело, однако, в том, что в Японии, особенно в юго-западной её части, где снег выпадает не часто и, во всяком случае, долго никогда не лежит, снегопад всегда воспринимался как явление редкостное, экзотическое, недолговечное, а следовательно — прекрасное, ибо идея недолговечности, краткости — одна из важнейших, чуть ли не основных категорий японской национальной эстетики.

På boghylderne

fb2epub
Træk og slip dine filer (ikke mere end 5 ad gangen)