Цветы зла

девственный металл намерений и дум

Как сфинкс непонятый, царю я в вышине;

И бегали за ним и насмехались дети.

Красота

О смертные, как сон я каменный прекрасна.

Изранен тот, кто раз прильнул к моей груди,

Но ей дано зажечь в поэте жар любви,

Как вещество миров, бессмертной и безгласной.

Как сфинкс непонятый, царю я в вышине;

Всегда несть юности невольный наш привет –

участником антологий парнасской школы

Но ведь достаточно дарить одно обличье,
Чтоб сердце радовать, плененное мечтой!
Что мне до тупости твоей иль безразличья,
О Маска! — Ослеплен твоей я красотой!

Вот вечер благостный, сердец преступных друг;
Как заговорщик, он приходит тихо; круг
Небесный медленно закутал он в покровы;
И прежний человек стал лютым зверем снова.

А я, застыв, впивал безумно в блеске глаз
Опасных, как лазурь, где буря занялась,
Пьянящий сердце яд и смертную усладу.

Где завтра будете, дряхлеющие Евы,
Над кем висит уж меч разящий Божества?

Не шлет уже никто вам прежнего привета,
Обломки жалкие, кого ждут лишь гроба!