Ночь

А я — некогда мистик — думал: «Да, человек сильнее, великодушнее Бога. Когда Тебя обманули Адам и Ева, Ты изгнал их из рая. Когда Тебе не угодило поколение Ноя, ты обрушил на Землю Потоп. Когда Содом лишился Твоей милости, Ты заставил небо пролиться на него огнем и серой. А что делают эти люди, которых Ты обманул и позволили мучить, убивать, травить газом и сжигать дотла? Они молятся Тебе! Они славят Твое Имя!».

всякий вопрос обладает такой силой, которой в ответе уже нет

Зрители наблюдали, как эти живые скелеты убивают друг друга за укус хлеба.

Я уснул. А когда проснулся при свете дня, то увидел перед собой скрючившегося, мертвого Юлека. Рядом с ним валялась растоптанная, раздавленная скрипка — маленький мертвец, волнующий и странный

— Я верю Гитлеру больше, чем всем остальным. Он один сдержал свои обещания, все свои обещания, данные еврейскому народу.

— Вся земля и вся Вселенная принадлежат Богу!
Он всё время останавливался, словно был не в состоянии вновь найти в этих словах их прежний смысл. Мелодия замирала у него в горле.

Да святится Имя Того, Кто избрал нас, чтобы зарезать на Своем алтаре»?

— Да где же Бог?
И голос внутри меня ответил:
— Где Он? Да вот же Он — Его повесили на этой виселице…

И вот кто-то позади простонал: «Где же Бог? Где Он? Да где же Он сейчас?». И голос внутри меня ответил: «Где Он? Да вот же Он — Его повесили на этой виселице!».

Для него слова Ницше выражали почти физическую реальность: Бог умер; Бог любви, доброты и утешения, Бог Авраама, Исаака и Иакова на глазах этого ребенка навсегда растворился в дыму человеческого жертвоприношения