Заколдованная буква и другие Денискины рассказы

Как только мы опустились и Карандаш выпустил меня, я, сам не зн

А ты чего, Павля, так давно не был у нас?
– Да, – сказал я. – Где ты пропадал? Что ты делал?
И тут Павля напыжился, покраснел, поглядел по сторонам и вдруг небрежно так обронил, словно нехотя:
– Что делал, что делал?.. Английский изучал, вот что делал.
Я прямо опешил. Я сразу понял, что я всё лето зря прочепушил. С ежами возился, в лапту играл, пустяками занимался. А вот Павля, он времени не терял, нет, шалишь, он работал над собой, он повышал свой уровень

Я совсем разозлился и сказал:
– Давай не задавайся! Тут не хуже тебя! Ты, что ли, цирковой?
А он опустил глаза:
– Нет, я мамочкин..

Давай ешь побыстрее, и махнём с тобой в зоопарк. Давно что-то не были, одичали совсем.

И к нам ещё один парень присоединился, Андрюшка, ему шесть лет. Он хотя немножко рыжеватый, но довольно сообразительный.

я так хохотал, что даже проголодался

А Ирка Родина сказала:
– На этой картине краски как будто драгоценные камни...
Я даже удивился. Девчонка, а тоже понимает!

Я прямо опешил. Я сразу понял, что я всё лето зря прочепушил.

А когда проснулся и стал жить, то понял, что для меня наступили чёрные дни.

И мы тоже пошли, и молчали, и всю дорогу я думал, как это красиво, когда весна на дворе, и все нарядные и весёлые, и машины туда-сюда, и милиционер в белых перчатках, а в чистое, синее-синее небо улетает от нас красный шарик.