Оливер Твист

Мы живем в мире разочарований; часто разбиваются те наши надежды, которыми мы больше всего дорожим и которые больше всего возвеличивают нашу душу.

Я решил, что если мой мир не может быть вашим, то ваш будет моим, и что никакие знатные гордецы не будут задирать носа перед вами, потому что я от них отвернусь.

— Напрасно он не вырезал его, прежде чем прийти сюда, раз он не умеет говорить тише, — с досадой сказал Монкс.— Так он ваш муж?
— Мой муж!— усмехнулась кастелянша.

часто вижу во сне небо и ангелов, и много добрых лиц, которых я никогда не вижу на яву.

Ты, вероятно, очень любишь картины?— спросила старая леди, заметив, что Оливер не спускает глаз с портрета, висевшего на стене как раз напротив его стула.
— Не знаю, как сказать, ма'ам, — отвечал Оливер, продолжая смотреть на портрет, — я почти не видел картин. Какое красивое лицо у этой леди!
— Ах!— сказала старая леди, — живописцы часто рисуют молодых леди гораздо красивее, чем они есть на самом деле; не делай они этого, дитя, у них было бы мало работы. Выдумай человек такую машину, которая давала бы верный снимок, он никогда не имел бы успеха; это было бы слишком добросовестно. Слишком!— сказала старая леди и расхохоталась от всей души, довольная своей остротой.

Хотелось бы мне, чтобы он видел непомерную жадность, лютость голода, так сказать, с которого он грыз эти объедки. Одного только желал бы я при этом, чтобы мне самому удалось видеть этого философа в том же самом положении, смакующего объедки с таким же апетитом.

Хотелось бы мне, чтобы какой нибудь хорошо упитанный философ, в желудке которого мясо и питье превращаются в желчь, у которого вместо крови лед, и вместо сердца железо, хотелось бы мне, чтобы он увидел, как Оливер Твист хватал изысканные объедки, которыми пренебрегала собака!

Я сказал, что они были истинно счастливы, а без горячей любви и доброты сердца, без чувства благодарности к тому Существу, закон которого — сострадание, и великий символ которого — милосердие ко всему, что дышит, — без этого счастье недостижимо.

Мы живем в мире разочарований; часто разбиваются те наши надежды, которыми мы больше всего дорожим и которые больше всего возвеличивают нашу душу.

Покровители и власть имущие, влиятельные родственники и сановники, которые прежде встречали меня улыбками, теперь смотрят на меня с холодностью, Но зато улыбаются поля и манят ветвями деревья в одном из самых процветающих графств Англии