Правда о деле Гарри Квеберта

куда бы вы ни бежали, ваши проблемы залезают к вам в багаж и следуют за вами повсюду.

– Никто не знает, что он писатель. Ему об этом говорят другие.

– Я проезжал мимо вашего бывшего прихода, – сказал я. – Он превратился в “Макдоналдс”.
– Весь мир постепенно превращается в “Макдоналдс”, мистер Гольдман.

– О хорошей книге, Маркус, судят не только по ее последним словам, а еще и по воздействию всех предыдущих слов, вместе взятых. Примерно полсекунды после того, как читатель прочел вашу книгу до конца, до самого последнего слова, он должен оставаться во власти сильного чувства; на какой-то миг он должен забыть обо всем, кроме того, что только что прочел, смотреть на обложку и улыбаться с легкой грустью, потому что ему будет не хватать ваших героев. Хорошая книга, Маркус, – это книга, прочитав которую, люди жалеют, что она кончилась.

Плачевное состояние, когда начинаешь ненавидеть любые печатные тексты, потому что все они в тысячу раз лучше, чем можешь написать ты сам, и даже меню в ресторане кажется гениальным: “Бифштекс на косточке: 8 долларов” – только подумать, какое мастерство

Пока ты не умер, у тебя вся жизнь впереди

Он считал, что его методы не хуже и не лучше любых других, что мир книг уже не благородное издательское искусство, а капиталистическое безумие XXI века, что отныне книгу надо писать, чтобы она продавалась, а чтобы продать книгу, о ней должны говорить, а чтобы о ней говорили, надо силой отвоевать себе некое пространство, иначе его займут другие. Глотай, или тебя проглотят.

Если в один прекрасный день вы усомнитесь в том, что делаете, – ступайте бегать. И бегайте, пока ноги держат: вот тогда почувствуете, как в вас пробуждается бешеная воля к победе.

Когда уходят люди, после них приходят другие. После книг будут другие книги. После славы – другая слава. После денег – еще деньги. Но после любви, Маркус, после любви остается только соль высохших слез.

– Гарри, а как, в сущности, стать писателем?
– Никогда не отступать. Знаете, Маркус, свобода, жажда свободы – это война с самим собой. Мы живем в обществе смиренных офисных служащих, и чтобы вытащить себя из этого болота, надо сражаться одновременно и с собой, и со всем миром. Свобода – это ежеминутная борьба, которую мы почти не осознаем. Я никогда не покорюсь.