Лишний в его игре

вообще наш новенький уж чересчур сильно пытается всем понравиться: вечно шутит, острит, привлекает внимание, собирает вокруг себя толпу. Боится, не дай бог, пару минут побыть в одиночестве.

Мне это нравится — не спеша идти домой по утренним улицам, прижимать к груди теплый хлеб, иногда откусывать от хрустящей горбушки и воображать, что я единственный человек на Земле.

Когда человека принимают таким, какой он есть, тот будто обретает суперсилу: теперь он может все,

— Ты не знаешь, как складывать самолетики?

Я мотаю головой. Он хмурится:

— За одно это тебя надо было отсудить у Нонны еще много лет назад!

Видеть в осени красоту — то же самое, что любоваться трупом.

Осень — это разлагающийся труп лета.

— Увы, солнце оказалось обычной лампочкой. Риск того не стоил.

Настоящая подготовка к самоубийству занимает время, за которое можно тысячу раз передумать.

Не знаю, как объяснить Ксюше, что ее чувства — это математическая задача

Я больше не боюсь одиночества. Дело было в неправильных людях рядом со мной. Теперь все идет как надо. Я уверен как в себе, так и в моих близких.

Так здорово осознавать, что каждый из нас нашел свое убежище. Мы и есть друг для друга — убежище. Нет ничего важнее близких людей рядом.