Офирский скворец

Неубиваемы в этом мире лишь три вещи: гул земли, онемение неба, всезнанье воды.

«Время бежит в одну сторону, а собачьи упряжки – в другую.
Цивилизация тянет к истошному крику и сумасшедшим картинкам.
Традиционная культура дает силу духа и белизну невидимых полотен».
Так подумалось напоследок.

Фотографии – письма слепых. И письма эти предназначены как раз нам: только с виду зрячим, а на самом деле слепым абсолютно. То есть получается: эти письма адресованы нам слепыми, а приходят – от них, от незрячих, но в слепоте своей полностью прозревших!

Дело за нумером 2630. «Об Иване Тревогине… распускавшем про себя в городе Париже нелепые слухи…»

Ты люби, детуня, свои помыслы гаденькими, люби их тошными!

Среди этих кристаллов возникают захватывающие сюжеты: свадьбы, погребения, защиты докторских диссертаций.

Расселина обрастала пословицами, топорщилась поговорками:
— Молодо-зелено, ждет тебя расселина.
— Наша жизнь рассельная, а у них — кисельная!
— Баба моя — как та расселина: что в щель ни опусти — все примет.
Но были, конечно, и чисто научные высказывания.
— Ваша расселина — просто столбняк Вселенной!

«Искал правду, нашел Тобольск».

— На безмене вечности внутренние помыслы — весомей высказанного будут.

Таксидермист позвонил в театр. Оттуда внаглую не ответили.