Сети города: Люди. Технологии. Власти

Утопическое «другое место» – место, где можно оказаться в будущем прямо сейчас, – исчезает из вида.

Субъект постфордистского труда – всегда в движении, оставаясь на том же самом месте.

Воскресные люди» о рабочих и служащих, спешащих на уик-энд в автомобилях и поездах от индустриального города и предающихся там свободной гармонической жизни на лоне природы, заканчивается эпилогом «Снова работа», в котором, почти как у Фрица Ланга в «Метрополисе», герои унылыми рядами спешат к станкам и офисным столам.

религиозно-эсхатологический ореол:

Этот сумеречный, теплый утопический образ снимает идеологическую жесткость (абстрактность и всеобщность), «нестерпимый» сталинский солнечный ореол утопии, но удерживает существенные черты – костяк этой компании составляют ученые, занятые общим делом во благо всего человечества.

Что же дальше? Что теперь „будет“?» – задается вопросом радостная героиня. И зазеркалье социалистического реализма приветливо распахивает перед ней дверь. Наступает апофеоз советской киноутопии

нием лиц286, между доступом и контролем, московское правительство делает свой выбор уже сегодня.

технократическая представленность граждан через данные воспринимается как симптом утраты политической представительности284

Возможность принимать автоматизированные административные решения с помощью искусственного интеллекта, минуя горожанина282, оставляет все меньше места для «человека как источника воли»283 и вызывает тревогу.

ентрализованного управления, биополитического благополучия граждан (через развитие сетей медицинского мониторинга и автоматизированной диагностики) и контроля за населением (через перевод поведения москвичей в данные)2