Григорий Ингер: Моё детство

Григорий Ингер известен, прежде всего, как иллюстратор еврейской литературы. Его первые рисунки к произведениям Шолом-Алейхема появились еще в 1926 году, во время учебы в Киеве. С рисунками к рассказу Шолом-Алейхема 15-летний Герш приходит в Киевскую еврейскую художественно‑промышленную школу.

Мир, в котором жили герои «Блуждающих звезд», мир штетла был художнику дорог, несмотря на то, что детские воспоминания накладывались на память о жути пережитого им погрома.

Удивительное соединение трагизма с иронией, с остроумной шуткой: эта черта еврейской литературы едва ли не сильнее всего раскрылась в «Мальчике Мотле». Рассказанная в повести история семьи Мотла глубоко драматична, но вся эта горькая борьба за существование преломляется через восприятие девятилетнего мальчика, в котором радость жизни бьет через край, для которого все на свете — увлекательное приключение.

Именно эта детская радость, веселая радуга, окрашивающая жалкую нищую жизнь в яркие цвета, воскресает в иллюстрациях Ингера во всей своей красочности и пестроте.

Закончив иллюстрации к «Тевье‑молочнику», Ингер записывает в дневнике 8 апреля 1946 года: «В эту работу я вложил всю страсть своего сердца. Мною руководило желание своим искусством служить народу. Пусть человек, который страдает, борется, видит в жизни очень мало счастья и много страданий, утешится, прочитав изумительную повесть “Тевье‑молочник”».

Ингер начал терять слух еще в юности, после тифа, и, можно сказать, поэтому стал художником — он мечтал быть скрипачом. Поэтому тема музыки всегда была для Ингера особенной: всю жизнь он создавал циклы, посвященные любимым композиторам.

Мальчик Мотл, герой серии «Мое детство» и Янко — всех их объединяет любовь к музыке. Любовь, часто не приносящая счастья: история о талантливом мальчике Янко, которому не стать музыкантом, близка Ингеру.

«Я долго держался, но в конце концов свалился с очень высокой температурой. Три дня пролежал в жару, часто теряя сознание. Меня уже считали погибшим. Когда я пришел в себя, то с удивлением заметил, что вокруг царит тишина, хотя люди шевелили губами…С ужасом я понял, что оглох».

Наступила частичная глухота, в возрасте 13 лет Григорий Ингер был вынужден отказаться от занятий музыкой. Воспоминания детских лет найдут свое отражение в «музыкальном» цикле, главными лицами которого стали Шостакович, Бетховен и Паганини.

На протяжении всей жизни Григорий Ингер иллюстрировал классиков еврейской литературы, в том числе и произведения писателя Давида Бергельсона. Образ героини романа — еврейской девушки Миреле Гурвиц, мятущейся и одинокой, страдающей и мечтательной — по праву признан открытием и достижением еврейской и мировой литературы.

Григорий Ингер иллюстрировал и книгу Мигеля де Сервантеса. Его Дон Кихот и Санчо Панса — в разноцветных одеждах, смешные и серьезные, важные и нелепые. Но это превращение Героя и Слуги в персонажей кукольного театра не удивляет и не озадачивает. Мы, кажется, узнали их — даже в таких диковинных нарядах. А рядом, будто для сравнения, — эти же герои на черно-белых листах в другой, острой и точной графической манере.

Григорий Ингер иллюстрировал и книгу Мигеля де Сервантеса. Его Дон Кихот и Санчо Панса — в разноцветных одеждах, смешные и серьезные, важные и нелепые. Но это превращение Героя и Слуги в персонажей кукольного театра не удивляет и не озадачивает. Мы, кажется, узнали их — даже в таких диковинных нарядах. А рядом, будто для сравнения, — эти же герои на черно-белых листах в другой, острой и точной графической манере.