Айрис Мердок

Горе должно высекать искры, а не источать сырость.

Неизвестное всегда представляется значительнее, чем оно есть на самом деле

Сперва я видел в ней дарительницу жизни. Потом — дарительницу смерти. Бывают такие женщины. Они заражают вас энергией, которая как будто открывает перед вами мир; а потом вдруг в один прекрасный день обнаруживается, что вас пожирают живьем

У меня есть правило — никогда не знакомить между собой своих друзей и близких. Не потому, что боишься предательства, хотя, конечно, приходится бояться. Есть ли у человека страх глубже этого?

простыни и одеяла были скомканы и смяты, точно старческое лицо.

комната дышала немым ужасом смертной плоти, тупым, бездушным, необратимым.

не желаю туманным комком протоплазмы блуждать по чужим жизням.

там Рейчел, по-прежнему лежит, точно изуродованный труп, устремив глаза в потолок, а ее муж сидит в это время в гостиной, пьет виски и слушает «Жар-птицу»?

стоял на краю тротуара и, словно в реку, бросал на мостовую цветы.

это время наступила ночь — синеватая тьма с золотыми проблесками фонарей, неуместно напомнившая мне старый темно-синий пиджак Фрэнсиса, топорщившийся рыжими обрезками волос Рейчел. Мы медленно шли по тротуару.