Артем Ефимов

Убеждение, что женская эмансипация необходима для общественного прогресса, на рубеже XIX–XX веков разделяли многие социалистические и либеральные движения по всему миру.

При этом женщины нередко становились «звездами» революционного движения. Есть мрачная ирония в том, что первой в России организацией, которой женщины руководили наряду с мужчинами, была террористическая «Народная воля»: среди примерно тридцати членов ее исполнительного комитета было восемь женщин, в том числе Софья Перовская — одна из убийц Александра II.

В 1927 году женотделам в Средней Азии была поручена кампания по «освобождению женщин Востока», которая включала распространение грамотности и борьбу с многоженством, но больше всего запомнилась торжественным сжиганием паранджей как символа угнетения женщин.

Самой знаменитой участницей этой кампании стала 16-летняя узбечка Нурхон Юлдашходжаева, которую убил ее собственный брат за то, что она сбежала из дома и прилюдно сняла паранджу.

В 1920 году Советская Россия стала первой в мире страной, легализовавшей аборты. Но в то время еще не существовало представления о репродуктивных правах, подлежащих особой защите со стороны государства, и эта мера рассматривалась вовсе не как освободительная — скорее, как вынужденная уступка социальному злу.

В соответствующем постановлении наркоматов здравоохранения и юстиции аборты названы моральным пережитком прошлого и следствием тяжелого экономического положения. Отмена уголовной ответственности врача и пациентки и бесплатность процедуры далеко не означали снятия стигмы, государство стремилось искоренить аборты.

Эмансипация женщин была для советской власти прежде всего элементом экономической политики: она должна была удвоить рабочую силу страны.

Теоретик форсированной индустриализации Леонид Сабсович писал в 1929 году, что для реализации коммунистического проекта «должно быть уничтожено индивидуальное домашнее хозяйство, тот „домашний очаг“, который всегда являлся и является источником рабства женщины». В качестве альтернативы предполагался обобществленный быт: вместо домашней готовки — столовые и фабрики-кухни, вместо домашней стирки — прачечные, вместо домашнего воспитания детей — система яслей, детских садов и школ-интернатов. В такой системе дом становится просто местом ночлега, семья перестает существовать как отдельная хозяйственная единица, частного пространства не остается вовсе.

. Уже в 1926 году аборты были запрещены при первой беременности, в 1930-м — сделаны платными, а в 1936-м — запрещены вовсе, кроме как по медицинским показаниям. В том же 1936 году была усложнена процедура развода: во-первых, она подорожала, а во-вторых, теперь при оформлении требовалось личное присутствие обоих супругов.

Государство готово было частично взять на себя родительские функции с тем, чтобы женщины, родив для государства новых пролетариев и солдат, как можно скорее сами возвращались к общественно полезному труду.