Венедикт Ерофеев

— Давай, давай всю нашу жизнь будем вместе! Я увезу тебя в Лобню, я облеку тебя в пурпур и крученый виссон, я подработаю на телефонных коробках, а ты будешь обонять что-нибудь — лилии, допустим, будешь обонять. Поедем!

Видимо, это надо понимать так, что алкоголик — государственное звание, а алкоголизм — российское призвание;

Никаких энтузиастов, никаких подвигов, никакой одержимости! - всеобщее малодушие.

Зато у моего народа - какие глаза! Они постоянно навыкате, но никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла - но зато какая мощь! (Какая духовная мощь!) Эти глаза не продадут. Ничего не продадут и ничего не купят. Что бы ни случилось с моей страной. В дни сомнений, во дни тягостных раздумий, в годину любых испытаний и бедствий - эти глаза не сморгнут. Им все божья роса…

- А когда ты в первый раз заметил, Веничка, что ты дурак?

- А вот когда. Когда я услышал одновременно сразу два полярных упрека: и в скучности, и в легкомыслии. Потому что если человек умен и скучен, он не опустится до легкомыслия. А если он легкомысленен, да умен - он скучным быть себе не позволит. А вот я, рохля, как-то сумел сочетать.

Случалось, конечно, случалось, что и она была ядовитой, но это все вздор, все это в целях самообороны и чего-то там такого женского

коктейль "Сучий потрох", напиток, затмевающий все. Это уже не напиток - это музыка сфер.

вся физиономия в оспинах, как расстрелянная в упор

Первая любовь или последняя жалость - какая разница?

Ты обещал ей пурпур и лилии, а везешь ей триста грамм конфет "Василек"