Нора Эфрон

«У меня всего одна жизнь, — думала я, охваченная жалостью к себе, — так почему я проживаю ее здесь?»

вскоре и мама каким-то чудом оказалась на кухне, начиняя весенние рулетики. Их рецепт вы найдете на тридцать шестой странице. Но, к сожалению, там ничего не говорится о том, сколько нервов и времени нужно на эти рулетики, и о том, сколько напряжения в доме создает человек, который решился их приготовить.

Перед самым моим переездом в Нью-Йорк случилось два исторических события. Изобрели противозачаточные таблетки и вышла в свет первая книга Джулии Чайлд. В результате все стали заниматься сексом, а после секса что-то готовить.

Если мне случалось провести вечер дома, я открывала одну из этих книг и готовила себе полноценный ужин. Потом садилась перед телевизором и съедала его. При этом я чувствовала себя очень смелой. Да, я сижу дома, меня никто никуда не пригласил, но, по крайней мере, я не ем йогурт прямо из упаковки, как некоторые одинокие и несчастные!

В середине 1960-х в мире кулинарных книг утвердились три авторитета: «Искусство французской кулинарии» Джулии Чайльд, «Кулинарная книга New York Times» Крэйга Клэйборна и «Кулинарная школа» Майкла Филда.

Ли Лум работал шеф-поваром Pearls, знаменитого китайского ресторана, где невозможно было заказать столик. Те счастливчики, кому это все-таки удавалось, запоминали свой ужин навсегда: в блюдах содержалось столько глутамата натрия, что бессонница на годы вперед была им обеспечена.

Чтобы приготовить лимонного цыпленка по рецепту Ли Лума, полоски куриной грудки окунали в муку из водяного каштана, затем обжаривали, опускали в соус с измельченным ананасом и выливали сверху бутылку концентрированного лимонного сока.

Как-то раз я попала в Pearls и с изумлением обнаружила: чтобы тебе дали столик, мало быть просто известным — есть уровни популярности. Те, кто оказывался достаточно знаменитым для Pearls, получали столик; чуть более знаменитые могли рассчитывать на то, что сама Перл подойдет к их столику и расскажет о специальных предложениях. А еще была истинная слава, и только ее обладатели имели возможность заказать особую рыбу в хрустящей сладко-пряной панировке. Да, Нью-Йорк — он такой. Простым смертным нельзя даже заказать особую рыбу.

Честно скажу, если у меня и остались какие-то чувства к Крэйгу Клэйборну, их вырвал с корнем ураган по имени Ли.

Ли Бэйли можно было есть бесконечно. И это было важно. Очень важно. Ведь нет ничего хуже, чем гости, которые быстро все съедают: не успеваете вы оглянуться, как ужин закончен и все уходят, а вам остается только мыть посуду.