Искра жизни

Еще вчера ты вроде был в своем уме.
– Так вчера – это когда было

Страшно засыпать, когда неизвестно, проснешься ли снова.

Он всегда, когда можно было, старался верить в лучшее. С такой верой жить все-таки легче

от ударов истории куда чаще страдают невинные жертвы, чем истинные виновники

Бессмысленное геройство – все равно что бессмысленное самоубийство

ненависть и память способны разрушать и без того надломленную психику точно так же, как и боль

– Странно, – сказал он немного погодя. – Иной раз сотнями мрут, и ничего не испытываешь, а потом вон один умирает, и не особенно даже близкий, а чувство такое, будто тысячи…
Пятьсот девятый кивнул.
– Наше воображение не трогают цифры. И чувство к цифрам безразлично. В таких случаях больше чем до одного мы считать не умеем. Раз – и все. Но этого вполне достаточно, чтобы проняло.

Слушай, – сказал ему пятьсот девятый. – Слушай и запоминай. Это только в дурацких романах пишут, будто дух сломить нельзя. Я знал прекрасных людей, которых превращали в ревущую от боли скотину. Почти всякое сопротивление можно сломить, нужно только время и подходящие инструменты

Страшно засыпать, когда неизвестно, проснешься ли снова.

Они почти не чувствовали злорадства. И ненависти тоже не было. Женщины и дети повсюду выглядят одинаково, а от ударов истории куда чаще страдают невинные жертвы, чем истинные виновники