Девочка, которая любила Тома Гордона

– Мир – это жуткое место, и, к сожалению, все, что ты чувствуешь, – правда. – Какой же противный этот жужжащий голос. Когти медленно прошлись по голове, продираясь сквозь месиво ос. Под ними взору Триши открывалась сверкающая кость. – Кожа мира – ткань, сплетенная из жал, в этом ты уже убедилась. А под ней нет ничего, кроме кости и Бога, которому мы поклоняемся. Звучит убедительно, ты согласна?

– А ты веришь во что-нибудь еще, папик?

– А как же. В смерть и налоги,

Когда мне понадобится твое мнение, я стукну железкой по прутьям твоей клетки

Я думаю, есть какая-то сила, которая не позволяет пьяным подросткам, большинству пьяных подростков, разбиться насмерть, когда они возвращаются домой после серьезного экзамена или первого в их жизни большого рок-концерта. Эта же сила предотвращает катастрофы большинства самолетов, на борту которых возникают неполадки. Не всех, но большинства. А тот факт, что после сорок пятого года никто не сбрасывал атомную бомбу на головы живых людей, прямо говорит, что нам кто-то или что-то помогает.

а оком этого Бога была далекая и яркая луна.

Только холодная красота лика луны, которая как бы говорила ей, что Неслышимый – не такая уж выдумка,

Не идеальный, любящий всех, всевидящий Бог, я не думаю, что есть доказательства Его существования, но некая сила.

Леса настоящие. Если вы захотите побродить по ним во время отпуска, возьмите с собой компас, подробные карты… и старайтесь не сходить с тропы.

Жизнь старается не показывать свой звериный оскал, с тем чтобы ухватить человека в подходящий момент.

Как я могу знать, что не допускаю ошибки, если я понятия не имею, что мне делать?