Книга достойная стать бестселлером наряду с исследованием антрополога Алексея Юрчака «Это было навсегда пока не кончилось». Множество интересных фактов, наблюдений, идей, высказываний и вопросов, которые оседают в голове надолго. Например, может ли вообще прошлое быть удобным? Есть ли в России хоть какая-то традиция кроме слома традиций? И так далее до бесконечности. Вторая часть, посвященная анализу опыта разных стран, читается на одном дыхании. Некоторые личные истории задевают если не до слез, то на очень глубоком уровне. Хочется поблагодарить автора за проделанную работу. Рекомендую всем своим друзьям.
Очень важная и своевременная книга. Я - психолог, и понимаю всю тяжесть непроработанной травмы как на индивидуальном уровне, так и на семейном. Социальные процессы в посттравматическом состоянии повторяют то, что происходит с индивидуумом. Непроговоренный опыт расщепляет. Травматические события вызывают либо полное вытеснение и идеализацию прошлого, либо полное очернение. Зрелость способна переносить неоднозначность и открыто говорить об этом.
Я начала читать в начале февраля 2022 года и закончила 16 марта.
Чувство, что мы опоздали. Дальше если не смерть, то в десять раз больше работы, чем та, что описана в книге.
Низкий поклон автору за труд, это такая важная книга.
Очень полезная и важная книга
Неудобное настоящее рано или поздно превратится в неудобное прошлое, и нам — российскому обществу — придется с ним разбираться. Подготовиться к этому, а также осознать необходимость возврата к недоделанной работе по осмыслению государственных преступлений прошлого поможет книга Николая Эппле.
Написанный в 2019 году, весной 2022-го этот труд и описываемый в нем опыт других стран по преодолению последствий диктатуры, все еще актуален, и эта мысль — что опыт России не уникален, а значит рецепт работы с ним уже есть — внушает оптимизм. Более того, сам Эппле однозначно проговаривает, что для этого необходимо сделать.
Самая важная часть книги — третья, в которой собраны предельно ясные ответы на многие сложные вопросы: почему в российском обществе относятся к людям как к государственному ресурсу, возможно ли возвращения граждан с политической периферии в центр, как противостоять огосударствлению частной памяти о войне, эффективна ли коллективная ответственность и почему ограничение свобод, жестокость и несправедливость вызывает протест только критически настроенного меньшинства. Если вы ограничены во времени, рекомендую прочитать только этот раздел.
«Этот экскурс важен не для того, чтобы, ссылаясь на вытверженный столетиями навык жителей “шестой части земли” отвращаться от гражданской ответственности, делать вывод о “рабской психологии” россиян и о невозможности пробуждения такой ответственности. Наоборот, зная контекст, можно более трезво и реалистично относиться к темпам пробуждения этой ответственности, не спеша отчаиваться и делать обесценивающие выводы», — пишет Эппле, и эта мысль также дает надежду на то, что преодоление — а также прощение — все еще возможно.
кажется, это вообще сейчас самая актуальная книга
А хорошо для сначала вспомнить преобладающую национальность среди работников ВЧК/ГПУ/НКВД?
И почему бы господину Эппле не написать книгу о чудовищных преступлениях, которые устроили американцы и европейцы в Ираке, Ливии, Афганистане? Да потому что господин Эппле кормится с иностранных грантов, а историческая правда его хозяевам не нужна.
Книга просто необходима к прочтению любому человеку, живущему в России, на мой взгляд, спасибо автору за такой труд!
Читаю, а в голове ассоциация, что около твоего дома уже давно стоит вагон с дерьмо, который пахнет и влияет на качество жизни... Но этот вагон стоит давно, жильцы спорят (или не спорят), что с ним делать... Время идёт... И вот, после 24.02, рядом появляется ещё один вагон с дерьмом, который тоже воняет... Тут как ты с прошлым вагоном ещё неё разобрались, а за ним стоит новый. И как решать проблему уже 2ух вагонов, если многие в доме закрыли окна и говорят, что их вагоны не касаются?
Актуальнейшая книга, которая позволила мне многое осознать и осмыслить, составить собственное суждение. Я давно искала подобные аргументы.