Unknown

у всех нас есть нулевой год, вокруг которого вращаются календари нашей жизни. В какой-то момент вы встречаете кого-то, и он становится настолько важным, настолько метаморфическим, что через десять, двадцать, шестьдесят пять лет вы оглядываетесь назад и понимаете, что можете разделить свое существование на две части. До нашей эры (BCE) и ваша Общая эра. Ваш собственный григорианский календарь.

Моя сестра кричит «Что?!» еще восемь раз. — Ладно, все закончилось. Давай продолжим. Итак, вы с Уордом целовались...

— Мне кажется, что для этого должно быть более подходящее слово.

— Вы сосались. Обменялись микробами. Обменялись слюной. Пообщались. Обжимались.

— На днях ты в подробностях рассказала мне о том украинском парне, которого подцепила, и я не подняла и половины шума.

— Это другое.

— Почему?

— Потому что я опытный пеггер, но ты никогда так не делаешь.

— Ты плакала, когда узнала?

— Нет.

— Ты билась головой об стол?

— Нет.

— Не лги мне. У тебя есть шишка на лбу?

— ...Может быть, небольшая.

— Мне жаль.

— Нет, не жаль.

Я улыбаюсь. — Нет, не жаль. — Какой смысл делиться с человеком 100 процентами своей ДНК, если ты не можешь разбудить его для срочного разговора?

Я меняю цвет волос с розового на фиолетовый. (Мне приходится делать это дома, потому что младшие академики не могут позволить себе салоны; мой душ в итоге выглядит как смесь аппарата по производству сахарной ваты и бойни единорогов

Ты можешь быть… ты можешь быть собой со мной. Ты можешь говорить, делать все, что захочешь. И я никогда не причиню тебе боль, как они.

доверять людям — плохая идея. Так или иначе, в конце концов они уйдут.

Я люблю тебя, думаю я. И ты — мой дом.

Космос — это немного страшно.

Одиночество — это не абстрактная и неосязаемая вещь — метафоры о необитаемых островах и несовпадающей обуви, персонажи Эдварда Хоппера, смотрящие в окна, вся дискография Фионы Эппл. Одиночество здесь. Оно лепит наши души, но также и наши тела. Правая нижняя височная извилина, задние поясные извилины, височно-теменные соединения, ретросплениальные коры, дорсальная рапа. Мозг одиноких людей формируется по-другому. И я просто хочу, чтобы мой... не был таким. Я хочу здоровый, пухлый, симметричный головной мозг. Я хочу, чтобы он работал старательно, безупречно, как необыкновенная машина, которой он должен быть. Я хочу, чтобы он делал то, что ему говорят.