Мистер Вечный Канун. Город Полуночи

К слову, на лице Джины Кэндл, как ни странно, появилось выражение осмысленно-мрачной удовлетворенности, как будто все происходило строго в соответствии с ее ожиданиями. Судя по всему, она считала, что ее дочь ни на что не годится, и радовалась возникшей заминке

Жестокого и стремительного переворота у Корделии Кэндл не получилось. Всего лишь одна заминка, одна маленькая неудача — и эффект был потерян. Вместо того чтобы убить любые сомнения даже в самых закоренелых скептиках, происходящее породило неуверенность даже в тех, кто, казалось бы, с самого начала определился со своим выбором.

скучные люди просто не могут быть страшными

Виктора вдруг посетила мысль: «А вдруг старикашка знает о слежке и зачем-то ведет меня за собой?» — но ее тут же заглушило одно из любимых напутствий его редактора: «Попадание в ловушки, Кэндл, да будет тебе известно, — это всего лишь одна из издержек нашей профессии. Не бойся прищемить хвост — однажды он у тебя огрубеет и утратит чувствительность к защемлениям. Лучше попасть в ловушку, чем выпустить пустые страницы».

— Почему ты меня так ненавидишь, тетушка? — спросил Виктор.

Он явно не это собирался сказать, но слова сорвались с его языка будто сами собой.

Мегана отреагировала странно. Она застыла на месте, Виктор тоже остановился. Они были в коридоре одни, газовые лампы замигали, как будто кто-то играл с вентилем на трубе. Взгляд тетушки подернулся, и с него вдруг словно упала ширма. За растаявшей завесой равнодушия и холодной злости вдруг проявилось нечто другое. Виктор увидел боль, вытекающую одинокой слезой из уголка округлившегося глаза.

Он испугался. Как и Кристина ранее в гараже, существо, которое на мгновение открылось ему, было жалким, забитым и безвольным. У этого существа, которое нелепо пыталось распушить облезлый хвост, был несколько раз переломан хребет от неподъемной тяжести, которую оно на себя взвалило. И еще в нем не было абсолютно ничего злого — оставалось лишь немного горечи на дне увядших глаз.

— Я не ненавижу тебя, мальчик, — едва слышно сказала Мегана. — Я просто злюсь на тебя, разве не понятно?

У Виктора к горлу подступил ком. Даже когда Сирил схватил его своими колдовскими корнями, он не был так обескуражен и сбит с толку.

— Злишься? Но что я такого сделал?

— Ты бросил меня. Ты просто меня бросил.

— Тетушка, я не…

— Корделия не заслуживает такого сына. Она заслуживает какую-нибудь уродившуюся неблагодарной мерзость вроде Сирила и Мими. А я заслуживаю: я ведь все время была рядом. Все твое детство я заботилась о тебе. Но ты помнишь другое. Это все она. К черту ее! Я… — она коснулась своими ледяными пальцами его лба и уже потом договорила: — …покажу тебе…

Знаете, что отличает сильных и уверенных в себе людей от других?

— Что?

— То, что у них есть стержень. Но понимаете, стержень — это не всегда хорошо. Особенно когда это, скажем… ну, скажем… ваш фитиль…

Мистер Ив не пускал слезы на ветер — никогда. Он знал им цену, поэтому всегда старался разбрасываться кое-чем более дешевым — улыбками.

Миссис Мегана Кэндл, ее дочь и верный таксист мистер Эндрю сбежали из города.

И они были единственными, кому это удалось.

Пытаясь заигрывать с силами, которые ей неподвластны, она навлекла беду на весь город.

Голова тролля сильно заболела: виски начали ныть, лоб покрылся испариной, да и в ушах зазвенело. От него требовали слишком многого. Он ничего не запомнил. Может, просто сожрать этого приставучего мальчишку? Бабушка говорила, что дети вкуснее взрослых, особенно если их как следует приложить камнем, но проверить ее рецепт, к сожалению, пока так и не довелось ни разу. Где бы найти камень?..