Правдивые и доподлинные записки о Мандельшпроте, найденные в фисгармонии бывого Пуськинского Дома настройщиком роялей Василиском Бурляевым. Charitas omnia kredit

Когда придется умирать,

Кому послать прощальный взгляд-

Со мною рядом – никого.

Господь молчит – он не в чести.

И я не выспрошу его:

– В какую сторону идти?

Прощай!

Без крокодильих слез! Покину

Страну страданий и конца.

Хоть раз мою увидит спину

Та, что не видела лица.

Пришли:

Поэт.

Сверчок

И Клизма.

И – шляпы гордые – долой!

От Клизмы, ждавшей перемены

В закомплексованых мозгах,

Все дождались потока пены

И бормотания впотьмах.

Поэт, пуская сопли долу,

Вскипая как девятый вал,

Все ж предпочтение глаголу

В своих ноэлях отдавал.

В партере пели половые.

Колонна пала от толчка.

И плыли желтые и злые

Глаза желтушного сверчка.

Я не в Англии рожден,

Имя мне дано не Джон,

И фамилия давно —

Не Ячменное Зерно.

Правят здесь одни пройдохи,

Говорят, что жизнь легка.

Редко падают нам крохи,

Крохи с барского стола.

Я не в Англии рожден,

Имя мне дано не Джон,

И фамилия давно —

Не Ячменное Зерно.

Кремль

День начался сильно, отважно.

Он темен и страшен как суд.

И сопли надменно и страшно

По башне Кутафье ползут.

Кто это вампир или папа

В окне показался на миг?

На нем треугольная шляпа

И серый походный гульфик.

Чей шнобель сияет так ало?

Ханжи и схоласты правят миром. Именно они, одетые в милицейскую форму, штрафуют Икара, окончившего полет на встречной полосе движения.

Именно они сначала поджаривали тех, кто сомневался, что Земля – блин, намазанный постным маслом, а теперь стали поджаривать тех, кто утверждает обратное.

Именно они печатают толстенные бездарные книги, способные вызвать только зевок размером с Бискайский залив, и насылают летаргический сон, порчу и гусиную кожу на леденеющего обывателя, потерявшего всякую ориентацию в пространстве и времени.

Именно они, как могильные черви, избрали плоть великих персон средой обитания и средством существования.

Это они коваными сапогами столбят территории в интеллектуальных Клондайках и искупают свою преданность светилам низкопоклонством и подлым, низким отношением к простым и беззащитным людям.

Именно им принадлежит патент на самую гнусную ложь, какая есть на свете, ложь, осененную порой недюжинным умом, образованием и муравьиной предприимчивостью. Многие из них называли себя «интеллигентами». Таким был и наш незабвенный Мандельшпрот.

Им, написавшим неподъемные фолианты и десятикнижия о Гае Юлии Цезаре, невдомек, что одна фраза, сообщающая о том, как Цезарь почесывал голову пальцем, задумавшись, имеет право на существование в десять раз больше всех их прочих излияний. Кому нужны ваши книги, написанные блудливым умом и нечистым сердцем?