Заклятая дружба. Секретное сотрудничество СССР и Германии 20–30-х годов

Наращивая при помощи Германии военные мускулы и косвенно подпитывая там реваншистские настроения, Москва после неудач Коминтерна взяла по сути на вооружение «стратегию политического измора» Запада, сделав ставку не на экспорт революции, а на очередную мировую войну.

Сталин на Военном совете выступил развернуто, де-факто расставив точки над i не только в уже прорабатываемом сценарии, но и обозначив развязку: «Это военно-политический заговор... Я думаю, эти люди являются марионетками и куклами в руках рейхсвера. Рейхсвер хочет, чтобы у нас был заговор, и эти господа взялись за заговор. Рейхсвер хочет, чтобы эти господа систематически доставляли им военные секреты, и эти господа сообщали им военные секреты. Рейхсвер хочет, чтобы существующее правительство было снято, перебито, и они взялись за это дело, но не удалось. Рейхсвер хотел, чтобы в случае войны было все готово, чтобы армия перешла к вредительству с тем, чтобы армия не была готова к обороне, этого хотел рейхсвер, и они это дело готовили. Это агентура, руководящее ядро военно-политического заговора в СССР... Это агентура германского рейхсвера. Вот основное. Заговор этот имеет, стало быть, не столько внутреннюю почву, сколько внешние условия, не столько политику по внутренней линии в нашей стране, сколько политику германского рейхсвера»381.
Сталин называл гитлеровские вооруженные силы – вермахт – рейхсвером. Оговорка симптоматична: «заговорщики» контактировали именно с рейхсвером, при президенте Гинденбурге, до прихода Гитлера к власти – выполняя стратегически военные задачи Советского Союза. Они же настаивали на сворачивании контактов с Германией после 1933 г., чему противостоял Сталин (см. гл. 4).
3 июня Сталин сообщил Высшему Военному совету, что уже арестовано 300–400 человек, и заявил, что «наша разведка по военной линии плоха, слаба, она засорена шпионажем, что внутри чекистской разведки у нас нашлась целая группа, работавшая на Германию, на Японию, на Польшу»382. Он выразил недовольство отсутствием разоблачающих сигналов с мест и потребовал такие сигналы: «Если будет правда хотя бы на 5 %, то и это хлеб»383. Директиву необходимо было выполнять. Маховик раскручивался стремительно, и судьи отлично понимали, что «очередь» скоро дойдет и до них. Дальнейшая военно-партийная тематическая дискуссия представляет собой вербальный гротеск.

Итогом стало подписание 16 апреля 1922 г. в итальянском городке Рапалло советско-германского договора. Рапалльский договор де-юре давал старт долгосрочному сотрудничеству

24 октября 1921 г. Копп сообщил председателю ВСНХ П. А. Богданову: «В военной области... уже изготовлен список первого заказа. Основные цифры следующие: 1000 самолетов, 300 полевых орудий, 300 тяжелых орудий, 200 зенитных орудий, 200 пулеметов, 200 бронеавтомобилей, по 3000 шт. снарядов для каждого орудия»

По итогам переговоров Политбюро ЦК РКП(б) приняло план «восстановления... военной и мирной промышленности при помощи немецкого консорциума, предложенный представителем группы виднейших военных и политических деятелей» Германии. Первоначально немцы больше всего интересовались военной промышленностью, соглашаясь, чтобы производимое вооружение оставалось на территории России. Гарантией неприменения оружия обе стороны назвали единство политических интересов.

Концепция двустороннего военного сотрудничества была намечена в результате серии секретных переговоров в Москве и Берлине в 1920–1923 гг. Его необходимость понимали все участники разворачивавшейся тогда в Советской России дискуссии между сторонниками Л. Д. Троцкого, с одной стороны, и М. В. Фрунзе, с другой – о будущей военной доктрине.

заместитель начальника Штаба РККА М. Н. Тухачевский, посетивший Германию как «офицер связи» между рейхсвером и РККА. Он обращал внимание на то, что в офицерских кругах бросается в глаза упадок духа – как следствие положения Германии после Версальского мира. Все мечтают о «сильном человеке», который сплотит все партии и восстановит германское могущество. С особой ненавистью относятся офицеры к социал-демократам – констатировал он. Один из сопровождавших Тухачевского офицеров говорил, что, будучи рабочим, вступил бы охотнее всего в партию Гитлера, а во вторую очередь – в компартию

совместных предприятий – авиационной школы в Липецке, танковой школы в Казани и газово-химической школы в Вольске

сборники «Вторая мировая война. Взгляд из Германии», «Как ковался Германский меч. Промышленный потенциал Третьего рейха»27. Они в значительной мере восполняют аналитический пробел освещения военных и политических аспектов взлета и падения Третьего рейха. В них собраны исследования по широкому кругу проблем – от производства вооружения до стратегических вопросов Второй мировой войны. Взгляд немецких историков также полезен и в контексте анализа роли Советского Союза как субъекта большой европейской политики.

Военный Совет при народном комиссаре обороны СССР. 1–4 июня 1937 г.