Информаторы

и тут снаружи ритуально накатывает гроза.

— Ты о чем? Спираль?
— Ну да. Ты же забеременеть не хочешь, а? Разродиться каким-нибудь чудищем? Монстром? Зверюгой какой-нибудь. Хочешь? Господи, даже гинеколог твой перебздит.

Ты остальные мои письма получил? Я даже не уверена, что ты их получаешь. Пишу, отсылаю, и такое чувство, будто с тем же успехом можно их пихать в бутылки и закидывать в Тихий океан на Малибу.

Снаружи мелькает пейзаж цвета сепии, саманные домишки, молодые матери в обрезанных джинсах и блузках с бретельками поднимают красных младенцев, показывают им поезд, вяло машут проезжающим вагонам.

– Я из животных одних кошек не переношу. – Миранда жует. – Потому что у них часто лейкемия и еще куча каких-то говняных болезней.
– Грязные, мерзкие твари, – содрогаюсь я.

Я долго смотрю на пожелтевшую кафельную стену и раздумываю, как же официант положил в салат горох, если я совершенно точно просил без гороха. Где официант родился, почему пришел к Марио, он что, на салат и не посмотрел, он что, не понял?

Втянув дорожку с черного эмалевого стола

чего бы им не нравилось?
— Их поймали, — говорю я. — В клетку посадили.

— Как вы определите грань исчезновения?
— Ты, — кричит он, — сам ее определи.
— Мы уже там были, — отвечаю я. — Мы ее уже видели.
— Кто… мы? — давится он.
— Легион.

ну, со всем покончить. Сказал мне: «Я хочу просто умереть — прекратить все это», — в таком духе.