Кто и как изобрел еврейский народ

Концепция народного суверенитета и есть ментальная основа, стоящая за всеми проявлениями «национального» в современную эпоху.

«Нация – это воображаемое политическое сообщество, и воображается оно, по определению, как что-то ограниченное, но в то же время суверенное».[

Принятие соседствовавшей с Русью Хазарией иудаизма как государственной религии и расселение хазарских и других иудеев на территории нынешних России, Украины, Венгрии и других государств после гибели Хазарского каганата стали важнейшими факторами, способствовавшими образованию еврейских общин Восточной Европы; в числе прочего моя книга пытается привлечь внимание к этому обстоятельству.

И последний вопрос, быть может, самый тяжелый: до какой степени еврейско-израильское общество готово отбросить старинное представление о себе как об «избранном народе» и прекратить пустые самовосхваления (адресующиеся то к вымышленной истории, то к сомнительным биологических изысканиям) – и презрительную дискриминацию «чужаков»?

Миграционный баланс Израиля стал отрицательным – на момент написания этой книги число людей, покидающих Израиль, превосходит число тех, кто стучится в его двери.

одной из причин враждебного отношения к евреям является то обстоятельство, что они служат «примером для многих».

Стараниями историков национализм превратился в оптимистичную по своей природе идеологию. Отсюда, в частности, его впечатляющие достижения.

Любая периодизация истории имеет идеологическую подоплеку. Иногда она очевидна, а иногда стыдливо скрывается. В случае с Йостом правила игры были честными с самого начала. В своем широкомасштабном сочинении он прежде всего пытался убедить немецких читателей, как евреев, так и христиан, что, несмотря на особое вероучение, «исраэлиты» не являются «чужаками» в местах своего нынешнего проживания по всему свету. Ведь еще задолго до разрушения Второго храма их предки предпочитали жить за пределами Святой земли и, невзирая на религиозную обособленность, стали неотъемлемой частью народов, среди которых интегрировались.

В первом тысячелетии новой эры европейские иудеи не знали ни иврита, ни арамейского! Лишь после того как ислам канонизировал классический арабский язык, а христианство – средневековую латынь, иудаизм начал использовать свой «святой язык» в качестве элитарного культурного кода. [384]

Эта родина, таким образом, никогда не принадлежала арабским «завоевателям»; отсюда и пресловутое еврейское право на «землю без народа», предназначенную «народу без земли».
Эта национальная аксиома, завоевавшая в нескольких различных формулировках огромную популярность в сионистском движении, была плодом чистейшего исторического вымысла, выросшим из концепции изгнания.